Высокая детская смертность в 19 веке. Как и почему умирали дети в средние века

Затянувшееся отставание

Конец XIX - начало XX века в России были отмечены острым эпидемиологическим кризисом. Это не значит, что положение в России в это время было хуже, чем, скажем, в середине или в начале XIX столетия.

Речь идет о кризисе отставания от большинства развитых стран того времени. Как писал в те годы выдающийся российский демограф С. Новосельский, «русская смертность в общем типична для земледельческих и отсталых в санитарном, культурном и экономическом отношениях стран» (Новосельский 1916а: 179).

Между тем, во второй половине XIX века Россия энергично развивалась, и российскому обществу все труднее было мириться с сохранением допотопных санитарно-эпидемиологических условий, структуры заболеваемости и смертности, показателей смертности и продолжительности жизни, которые не соответствовали ни его собственным быстро менявшимся критериям, ни тем более новым критериям, утверждавшимся тогда во многих западных странах. Эти страны уже начинали привыкать ко все более заметному и систематическому снижению смертности, Россия же беспомощно топталась на месте и не могла добиться хотя бы некоторого ее сокращения, до последнего десятилетия XIX

века «смертность в России колебалась то в сторону повышения, то в сторону понижения» (Там же, 181).

Построение отвечающей современным научным требованиям российской таблицы смертности стало возможно только после того, как в 1897 году прошла первая всеобщая перепись населения Российской империи. Такая таблица была построена С. Новосельским для населения Европейской России (80% населения империи в 1897 году) за 1896-1897 годы. Таблица Новосельского только подтвердила то, что было известно и ранее и давно уже тревожило относительно узкий тогда круг образованных людей в России, которые начинали задумываться над подобными вопросами.

Темпы вымирания поколений в России были намного более высокими, чем у ее более продвинутых европейских соседей. На рубеже XIX

и XX веков в Европейской России из каждых 100 родившихся мальчиков только 70 доживали до одного года, 49 - до 20 лет, 36 - до 50; из каждых 100 родившихся девочек соответственно - 74, 53, и 39. Ожидаемая продолжительность жизни в Европейской России в 1896-1897 годах составляла 31,32 года у мужчин и 33, 41 года у женщин. Если же взять только ту часть Европейской России, которая относится сейчас к территории Российской Федерации, то продолжительность жизни была еще меньшей - 29,43 и 3:,69 года соответственно (Смертность 1930: 108-111). Лет двести-триста назад подобные показатели можно было считать вполне нормальными, но в начале ХХ столетия они были уже неоспоримым признаком отставания. Во Франции в это 18 время ожидаемая продолжительность жизни составляла 43,44 года

у мужчин и 47,03 у женщин (1900), в США - 48,23 и 51, 08 (1900-1902), в Японии - 43,97 и 44,85 (1899-1903).

Если верить дореволюционной статистике, в конце XIX века основное отличие России от других стран заключалось в чрезвычайно высокой смертности детей, особенно на первом году жизни.

В 1896-1900 годах коэффициент младенческой смертности в Европейской России составлял 261 на 1000, тогда как во Франции на первом году жизни из 1000 родившихся умирал только 161 ребенок, в Англии - 156, в Швеции - 100, в США (1901-1905) - 124 (La mortalite 1980: 147-149).

Отличие России от таких стран, как США и Франция, в других возрастных группах не кажется столь существенным, а в возрастах старше 70 лет уровень смертности в России был даже ниже, чем в других странах. Однако не исключено, что относительно низкая смертность взрослого, а особенно пожилого населения - артефакт, порожденный плохим учетом случаев смерти в старших возрастах и/или завышением возраста пожилыми людьми при переписи 1897 года в результате «старческого кокетства» и ошибок, что неизбежно в условиях низкой грамотности населения и отсутствия подтверждающих возраст документов.

Непосредственной причиной сохранения высокой смертности была весьма архаичная для европейской страны того времени структура заболеваемости и связанных с ней причин смерти. На рубеже XIX и ХХ веков страна не избавилась от эпидемий холеры, оспы, сыпного тифа; даже и в годы, свободные от эпидемий, огромная роль принадлежала заболеваниям и причинам смерти экзогенной природы, которые на Западе все больше и больше оказывались под контролем.

В частности, уже в конце XIX века европейские страны очень сильно оторвались от России по смертности от инфекционных болезней (табл. 2.1).

Таблица 2.1. Смертность от некоторых инфекционных болезней в России и странах Западной Европы, 1893-1895, смертей на 100 000

Оспа Скарлатина Дифтерия Корь Коклюш Брюшной Все

тиф перечисленные инфекции Европейская Россия 53,0 114,0 147,0 87,0 66,0 88,0 565,0 Австрия 20,0 53,0 123,0 42,0 65,0 47,0 350,0 Бельгия 28,0 16,0 52,0 60,0 53,0 35,0 244,0 Германия 0,2 21,0 128,0 29,0 40,0 14,0 232,2 Италия 7,0 22,0 54,0 37,0 25,0 49,0 194,0 Шотландия 2,0 20,0 42,0 55,0 53,0 19,0 191,0 Англия 3,0 20,0 21,0 41,0 30,0 20,0 145,0 Швеция 0,3 30,0 69,0 7,0 18,0 19,0 143,0 Голландия 6,0 14,0 34,0 20,0 31,0 20,0 125,0 Ирландия 0,5 11,0 20,0 25,0 26,0 20,0 102,5

Довольно часто встречается утверждение, что в Российской империи все умирали к 30 годам и что 30-летние считались стариками. Так может показаться, если посмотреть на среднюю продолжительность жизни, которая составляла 31-32 года. Но находятся и те, кто критично относится к этому утверждению. Потому что средняя продолжительность жизни 31 год была рассчитана на всех родившихся, с учётом высокой младенческой и детской смертности. Существуют данные о том, какой была продолжительность жизни для тех, кто пережил детство.

В первом томе книги Бориса Миронова «Российская империя: от традиции к модерну» есть вот такая таблица:

Согласно ей, в 1867 году православные крестьяне женилились в среднем в 24-25 лет и после этого жили 35-36 лет (то есть 59-61 год в общей сложности ), а крестьянки выходили замуж в 21-22 года и жили после этого 39-40 лет (60-62 года в общей сложности ).

В 1890 Владислав Борткевич рассчитал среднюю продолжительность жизни для православного населения в 1874-1883 годах. По его расчётам при рождении она составляла 26.31 лет для мужчин и 29.05 для женщин, но для 20-летних уже 37.37 и 37.65 лет соответственно, что означает 57 лет в общей сложности.

Позже Сергей Новосельский провёл рассчёты для всего населения Европейской части Ройссийской империи, результаты которых опубликовал в своей работе «Смертность и продолжительность жизни в России». Средняя продолжительность жизни при рождении в 1896-1897 годах составила 31.32 год для мужчин и 33.41 года для женщин. Тем, кто достиг 20 лет, в среднем предстояло жить ещё 41.13 и 41.22 года соответственно, что означает 61 год в общей сложности.

Сравнительные результаты таблиц Борткевича и Новосельского:

Эпиграф:

«Перестанемте, господа, обманывать себя и хитрить с действительностью! Неужели такие чисто зоологические обстоятельства, как недостаток питания, одежды, топлива и элементарной культуры у русского простонародья, ничего не значат? … Неужели ничего не значит наша постыдная, нигде в свете не встречаемая детская смертность, при которой огромное большинство живой народной массы не доживает даже до трети человеческого века?»

М. Меньшиков «Из писем к ближним». М., 1991. С. 158.

В одном из ранее опубликованных мною постов по теме: «РОССИЯ, КОТОРУЮ ОНИ ПОТЕРЯЛИ» (речь там шла о естественном приросте и смертности в Российской империи и странах Европы) я приводил вот эту цитату из книги В.Б. Безгина «Крестьянская повседневность. Традиции конца 19 - начала 20 века»:

«По подсчетам демографов, русская крестьянка этого периода (рубеж XIX - XX веков - прим.) рожала в среднем 7 - 9 раз. Среднее число родов у крестьянок в Тамбовской губернии составляло - 6,8 раза, а максимум 17. Вот, некоторые выписки из отчета гинекологического отделения тамбовской губернской земской больницы за 1897, 1901 гг.: «Евдокия Мошакова, крестьянка, 40 лет, замужем 27 лет, рожала 14 раз»; «Акулина Манухина, крестьянка, 45 лет, замужем 25 лет, рожала 16 раз». В условиях отсутствия искусственного регулирования рождаемости количество детей в семье зависело исключительно от репродуктивных возможностей женщины.

Высокая младенческая смертность играла роль стихийного регулятора воспроизводства сельского населения. По данным обследований (1887-1896 гг.) удельный вес умерших детей до пяти лет в среднем по России составлял 43,2 %, а в ряде губерний свыше 50 % ».

Согласитесь, данные о детской смертности впечатляют, не правда ли? Я решил «копнуть» в этом вопросе по-глубже и то, что я «накопал» повергло меня в самый настоящий шок - «По данным за 1908-1910 гг. количество умерших в возрасте до 5 лет составляло почти 3/5 общего числа умерших. Особенно высокой была смертность детей в грудном возрасте » (Рашин «Население России за 100 лет. 1811-1913гг.»).

«… в 1905 г. из каждой 1000 умерших обеих полов в 50 губерниях Европейской России приходилось на детей до 5 лет 606,5 покойников, т.е. почти две трети (!!!) . Из каждой 1000 покойников мужчин приходилось в этом же году на детей до 5 лет 625,9, из каждой 1000 умерших женщин - на девочек до 5 лет - 585,4. Другими словами, у нас в России умирает ежегодно громадный процент детей, не достигших даже 5-летнего возраста, - страшный факт, который не может не заставить нас задуматься над тем, в каких же тяжелых условиях живет российское население , если столь значительный процент покойников приходится на детей до 5 лет».

Обратите внимание, в приведенных мною цитатах речь идет не о глухих и темных годах крепостничества и полного бесправия крестьянства царской России, а о начале 20-го века! Говоря об этом времени, любители и почитатели царизма любят доказывать, что империя была «на взлете»: экономика росла, благосостояние народа тоже, повышался уровень образованности и медицинского обслуживания.

Главный итог - это гигантский внешний долг Российской империи к 1914 году, распродажа («…не продаем, а распродаемся» - как писал Нечволодов) национальных богатств иностранцам, скупка теми же иностранцами базовых отраслей промышленности: металлургии, судостроения, нефтяной промышленности и т.д., ее мизерная доля промышленного производства в общемировом производстве, существенное отставание от США, Англии, Франции, Германии по размерам валового национального продукта на душу населения - «Европейская Россия, сравнительно с другими странами, - страна полунищая » (Рубакин «Россия в цифрах», издание 1912 года).

Главное - было бы желание прочесть тех авторов, о которых я говорю, а нет - хотя бы прочтите то, что я уже привел у себя в Живом журнале по теме «РОССИЯ, КОТОРУЮ ОНИ ПОТЕРЯЛИ» (тэг «Царская Россия»). Все, что там выложено, основано именно на этих источниках (и на других авторах), плюс статистические данные из Сборника «Россия 1913 год. Статистико-документальный справочник».

Однако я несколько отошел от темы детской смертности в Российской империи. Думаю, что то, что вы о ней уже прочитали у меня, Вас заинтересовало. Теперь же я приведу Вам самую подробнейшую статистику, которая убедит Вас, что тот ужас о котором написал и Рашин, и Рубакин таковым и был.

А начнем мы со смертности грудных детей в возрасте до 1 года в Европейской России за период 1867-1911гг.

В следующей таблице (источник - П.И. Куркин «Смертность и рождаемость в капиталистических государствах Европы», издания 1938 года) приведены показатели детской смертности за весь рассматриваемый период.

Из 100 родившихся младенцев умерло в возрасте до 1 года :

1867 г . - 24,3;

1868 г . - 29,9;

1869 г . - 27,5;

1870 г . - 24,8;

1871 г . - 27,4;

1872 г . - 29,5;

1873 г . - 26,2;

1874 г . - 26,2;

1875 г . - 26,6;

1876 г . - 27,8;

1877 г . - 26,0;

1878 г . - 30,0;

1879 г . - 25,2;

1880 г . - 28,6;

1881 г . - 25,2;

1882 г . - 30,1;

1883 г . - 28,4;

1884 г . - 25,4;

1885 г . - 27,0;

1886 г . - 24,8;

1887 г . - 25,6;

1888 г . - 25,0;

1889 г . - 27,5;

1890 г . - 29,2;

1891 г . - 27,2;

1892 г . - 30,7;

1893 г . - 25,2;

1894 г . - 26,5;

1895 г . - 27,9;

1896 г . - 27,4;

1897 г . - 26,0;

1898 г . - 27,9;

1899 г . - 24,0;

1900 г . - 25,2;

1901 г . - 27,2;

1902 г . - 25,8;

1903 г . - 25,0;

1904 г . - 23,2;

1905 г . - 27,2;

1906 г . - 24,8;

1907 г . - 22,5;

1908 г . - 24,4;

1909 г . - 24,8;

1910 г . - 27,1;

1911 г . - 23,7.

При общей высокой детской смертности, чрезвычайно высокой оказалась детская смертность в 1868, 1872, 1878, 1882, 1890 и 1892 гг.

Минимальная смертность за 1867-1911 гг. была достигнута в 1907 г. Но стоит ли радоваться тому факту, что в этом году был получен такой рекордно низкий показатель? На мой взгляд - нет! В дальнейшем (1908-1910 гг) он опять растет до 27,1, после которого снова наступил спад до 23,7, что вполне естественно, если проанализировать тенденцию изменения детской смертности с 1867г. Тенденция одна и та же - после всякого падения этого показателя для младенцев до 1 года, опять идет его рост.

Единственный повод для некоторого оптимизма сторонников царской империи, это то, что после 1892 года до 1911 года показатель детской смертности среди младенцев до 1 года не достигал рекордных для 1892 года 30,7 умерших младенцев на 100 родившихся и демонстрировал незначительное снижение в максимуме. Но при этом, прошу не забывать, что с началом Первой Мировой войны экономическая ситуация в Российской империи только ухудшалась, что никак не могло не отразиться на детской смертности, ибо как справедливо отмечал все тот же Рубакин: «…Всякое народное бедствие, будь то неурожай, эпидемия и т.д., прежде всего, отражается на детской смертности, которая немедленно возрастает».

А теперь, если у кого-то из почитателей царизма зачесался язык обвинить Куркина в том, что приведенные им цифры необъективны (издание, дескать, 1938 года, т.е. сталинское), предлагаю, справедливости ради, ознакомиться еще с одним источником.

В работе С.А. Новосельского «Обзор главных данных по демографии и санитарной стратистике», издания 1916 года (!) ) опубликованы следующие сводные данные о смертности грудных младенцев до года в Европейской России за 1867-1911 гг.

Итак, из 100 родившихся младенцев умерло в возрасте до 1 года (за пятилетия) :

1867-1871 гг. - 26,7 (26,78 у Куркина);

1872-1876 гг. - 27,3 (26,26 у Куркина);

1877-1881 гг. - 27,0 (27,0 у Куркина);

1882-1886 гг. - 27,1 (27,14 у Куркина);

1887-1891 гг. - 26,9 (26,9 у Куркина);

1892-1896 гг. - 27,5 (27,54 у Куркина) ;

1897-1901 гг. - 26,0 (26,06 у Куркина);

1902-1906 гг. - 25,3 (25,2 у Куркина);

1907-1911 гг. - 24,4 (24,5 у Куркина) .

Сами видите, данные обоих авторов практически идентичны. И хотя данные за пятилетия, демонстрируют тенденцию снижения детской смертности среди младенцев до 1 года с 1892-1896гг. по 1907-1911гг. на 11,27%, это снижение, в общем-то, весьма не значительное, с началом Первой мировой войны было прервано в связи со стремительным ухудшением экономической и эпидемиологической ситуацией в империи.

К примеру, заболеваемость сыпным тифом и Российской империи выросла с 118,4 тыс. заболеваний в 1913 году до 133,6 тыс. в 1916 году. И это только зарегистрированные случаи, среди которых все в том же «благополучном» 1913 году согласно «Отчета о состоянии народного здравия и организации врачебной помощи за 1913 год» только 20% подвергались больничному лечению !

А теперь, небольшое «лирическое» отступление для тех, кто все-таки, не читал мои материалы. Российская империя по данным все того же Новосельского («Смертность и продолжительность жизни в России» издания 1916 года ) среди приведенных им стран Европы еще в сравнительно благополучные 1905-1909гг. демонстрировала первенство по смертности от оспы, кори, скарлатины, дифтерии, коклюша . Ч есоткой (!) и малярией (!) в благополучном 1912 году болело больше, чем гриппом ( 4.735.490 чел. и 3.537.060 чел. соответственно, против 3.440.282 чел. ) ( Статистический сборник России. 1914 г., данные даны и за 1912г. ). Как всегда непредсказуемо даже в благополучные годы вела себя холера . К примеру, в 1909г. от нее умерло 10 тыс. 677 чел, а уже в следующем 1910г. - 109 тыс. 560 чел., т.е. более чем в 10 раз! И это тоже, только зарегистрированных случаев. (М.С. Оницканский «О распространении холеры в России», СПБ, 1911 год ). Уверенно рос ежегодный показатель заболеваемости туберкулезом, от 278,5 тыс. в 1896г. до 876,5 тыс. в «благоденственном» 1913 году. И он никогда (!) (с упомянутого 1896 года) не имел тенденции к уменьшению! (Новосельский «Смертность и продолжительность жизни в России», издание 1916 года ).

Плачевная ситуация эта в Российской империи с началом Первой Мировой войны лишь ухудшалась. Поэтому, как я уже и говорил выше, Рубакин абсолютно справедливо заметил: «…Всякое народное бедствие, будь то неурожай, эпидемия и т.д., прежде всего, отражается на детской смертности, которая немедленно возрастает».

Думаю, что после приведенной статистики никому не захочется утверждать, что Первая Мировая война, как народное бедствие, была лучше неурожая или эпидемии, и ее последствия никак не отразились на детской смертности вообще, и младенцев до 1 года в частности.

Теперь ставим точку на «лирическом» отступлении и опять возвращаемся к теме разговора.

Хотите знать, какие из 50 губерний Европейской части Российской империи лидировали по детской смертности среди младенцев до 1 года?

(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...)

Я всегда удивлялась, почему раньше так часто умирали дети? Из 12-13 детей до взрослого возраста могли дожить 4-5, и это было обычным делом. Господь дал, Господь и взял. Похоронили, живем дальше.
Сейчас читаю мемуары Водовозовой "На заре жизни", и многое для меня прояснилось. Привожу два отрывка из ее книги:

"Я знавала немало многочисленных семей среди дворян, и лишь незначительный процент детей достигал совершеннолетия. Иначе и быть не могло: в то время среди помещиков совершенно отсутствовали какие бы то ни было понятия о гигиене и физическом уходе за детьми. Форточек, даже в зажиточных помещичьих домах, не существовало, и спертый воздух комнат зимой очищался только топкой печей. Детям приходилось дышать испорченным воздухом большую часть года, так как в то время никто не имел понятия о том, что ежедневное гулянье на чистом воздухе — необходимое условие правильного их физического развития. Под спальни детей даже богатые помещики назначали наиболее темные и невзрачные комнаты, в которых уже ничего нельзя было устроить для взрослых членов семьи. Спали дети на высоко взбитых перинах, никогда не проветриваемых и не просушиваемых: бок, на котором лежал ребенок, страшно нагревался от пуха перины, а другой в это время оставался холодным, особенно если сползало одеяло. Духота в детских была невыразимая: всех маленьких детей старались поместить обыкновенно в одной-двух комнатах, и тут же вместе с ними на лежанке, сундуках или просто на полу, подкинув под себя что попало из своего хлама, спали мамки, няньки, горничные.

Питание так же мало соответствовало требованиям детского организма: младенцу давали грудь при первом крике, даже и в том случае, если он только что сосал. Если ребенок не унимался и сам уже не брал груди, его до одурения качали в люльке или походя на руках. Качание еще более мешало детскому организму усвоить только что принятую пищу, и ребенок ее отрыгивал. Рвота и для взрослого сопровождается недомоганием, тем более тяжела она для неокрепшего организма ребенка. Вследствие всех этих причин покойный сон маленьких детей был редким явлением в помещичьих домах: обыкновенно всю ночь напролет раздавался их плач под аккомпанемент скрипа и визга люльки (зыбки) или колыбели".
"Вредное влияние имел и общераспространенный обычай пеленать ребенка: крепко-накрепко забинтованный свивальниками от шеи по самые пятки, несчастный младенец неподвижно лежал по нескольку часов кряду, вытянутый в струнку, лежал до онемения всех членов. Такое положение мешало правильному кровообращению и пищеварению. К тому же постоянное трение пеленок о нежную кожу дитяти производило обильную испарину, которая заставляла ребенка легко схватывать простуду, как только его распеленывали.

При таком же отсутствии каких бы то ни было здравых понятий ребенок переходил в последующую стадию своего развития. Подрастая, он более всего стремился попасть в людскую, — в ней было веселее, чем в детской: тут горничные, лакеи, кучера, кухонные мужики, обедая, сообщали друг другу новости о только что слышанных происшествиях в семьях других помещиков, о романических приключениях его родителей. Притягивала ребенка к себе людская и потому, что она в то же время служила кухнею для господ. Тут обыкновенно валялись остатки от брюквы, репы, а осенью множество кочерыжек, так как в это время года шинковали капусту, заготовляя ее на зиму в громадном количестве. Этою сырою снедью помещичьи дети объедались даже и тогда, когда в окрестных деревнях свирепствовала дизентерия".

Похожая ситуация наблюдалась и в воспитании царских детей. Об этом можно почитать в книге Веры Боковой " Детство в царском доме":
" Детская смертность в те времена была чудовищно высокой не только у простых смертных, но и у царей. Так, из шестерых детей, рожденных Ивану Грозному его первой женой, кроткой Анастасией Романовой, выжили лишь два младших сына; из десяти детей Михаила Романова уцелели пятеро, в том числе всего один сын, и т. д.".
" Царских детей холили и баловали без меры. Первый год жизни они почти не покидали своих комнат, даже

В связи с этой темой припоминается рассказ Чехова "Спать хочется". Орущий ребенок, засыпающая нянька...
Пойду окно открою, что ли...