В 1992-1995 годах сложилась система структур по борьбе с организованной преступностью – ее образовали правоохранительные органы и спецслужбы России.

В феврале 1992 года, после распада СССР, в МВД России было образовано Главное управление по борьбе с организованной преступностью (ГУБОП), связанное со спецслужбами и координирующее с ними свою деятельность.

С июля 1992 года появились также региональные управления по борьбе с организованной преступностью (РУОПы) при ГУВД, УВД, управления и отделы при МВД, УВД, спецподразделения органов внутренних дел на транспорте, исполнения наказания, оперативного поиска, а также научные подразделения МВД.

При следственных аппаратах МВД, ГУВД, УВД были созданы специальные отделы для работы с коррумпированными чиновниками.

В Следственном комитете МВД было создано Управление по расследованию организованной преступной деятельности и коррупции. Надо заметить, что в 1998 году президент РФ наделил Следственный комитет МВД еще более значительными полномочиями в борьбе с организованными группировками.

Вечером 16 мая в Краснопресненской пересылке (СИЗО номер 3 Москвы) случились массовые волнения. Вступившись за честь авторитетного любера Вячеслава Шестакова, избитого охраной, 1500 заключенных крушили двери, нары и параши.

При поддержке 80 омоновцев порядок на Пресне восстановили.

Жертв не было.

Шестаков В. Н. (клички Слива, Кинг-Конг), неоднократно судим, активный член одной из люберецких преступных группировок. В последний раз осужден Мосгорсудом, получил 12 лет заключения по ст. 15, 102 (покушение на убийство), 148 ч. 2 (вымогательство), 146 ч. 2 (разбой).

Шестеро люберов отправлены в колонии (руководитель группировки Лазарев успел сбежать), а Шестаков по неизвестной причине задержался на пересылке.

Получив от жены во время свидания таблетки циклодола, Шестаков принял их внутрь, после чего сильно возбудился, стал каяться в старых правонарушениях и совершил новое: нанес дежурному офицеру побои в области лица.

Вызванный побитым офицером наряд из двух человек полчаса бил Шестакова дубинками. Вернувшись в камеру, любер призвал зэков к акции неповиновения. Призыв, переданный по всей пересылке перестукиванием, был широко поддержан. В 20.00 акция началась и длилась три часа. По свидетельству очевидцев, бунтовщики «портили окна, решетки, нары, матрацы и сантехнику». ОМОН (80 человек) был вызван на всякий случай и в усмирении не участвовал: охранники справились своими силами. Жертв во время бунта и усмирения не было.

В мае 1992 года начальник Управления Министерства безопасности России по Москве и Московской области Евгений Савостьянов обнародовал данные о количестве и составе крупных бандформирований столицы. По этим данным, самой крупной и влиятельной преступной группировкой в Москве являлась чеченская, насчитывавшая в своих рядах до 400 активных боевиков. Затем шли: азербайджанская (300 человек), солнцевская (230), армянская (150) и казанская (100). Наиболее организованный и прибыльный участок преступной деятельности, по словам Е. Савостьянова, – наркобизнес. Причем 90 процентов московского наркорынка держат в своих руках представители южных регионов.

О войне «славянских» и кавказских (чеченских) группировок главный чекист Москвы ничего не сказал, но это отнюдь не означало, что такой войны не было и в помине. Зато Е. Савостьянов громогласно заявил о том, что при участии ГУВД МБ и МВД России намечено создать специализированную оперативную группу, перед которой будет поставлена единственная задача – ликвидировать одну за другой преступные московские группировки.

Крупным криминальным событием 1992 года было, безусловно, убийство Виктора Никифорова, больше известного под прозвищем Витя Калина. По легендам, он являлся приемным сыном Япончика. Ходили слухи, что Япончик на самом деле был его отцом. Якобы Витя был внебрачным сыном от заведующей пивной на Сухаревке. Во всяком случае, Япончик во всем и всегда покровительствовал Калине.

Родился Калина в 1963 году, и, по его утверждениям, настоящим отцом его был известный композитор. Сам он всю жизнь проявлял склонность к музыке. Витя был близко знаком с известным российским певцом Иосифом Кобзоном. Калина был толстенький, добродушный человек, не особенно точно соблюдающий воровские законы, к которым его старшие коллеги относились с большим почтением.

Калина жил в роскоши, не имел ничего против совершения незаконных сделок. Что любопытно, Калину спросили по поводу воровских понятий – отрицания роскоши и бизнеса. На что Витя Калина ответил: «Что я, дурак за чердак сидеть» (под словом «чердак» понимается воровская малина).

В Москве ему принадлежал ряд ресторанов, включая весьма известный «Аист» на Малой Бронной. Жизнерадостный Калина выступал сторонником идей «общего братства» воров вместо кровавых разборок. Очень часто, в кругу друзей в ресторанах, он поднимал бокал за «воровское братство».

У Калины была собственная позиция в отношении этнического вопроса. Когда на большой воровской сходке в Киеве осенью 1991 года вырабатывалась стратегия «славянских» воров по борьбе с «черными бандами», большинство воров высказались за войну, а Калина выразил протест. У него были выгодные и тесные контакты с главарями кавказских группировок, среди которых был Рафик Багдасарян. Однако миротворца между ворами и бандитами из Калины не получилось, и 8 февраля 1992 года он пал жертвой покушения на него.

В большой похоронной процессии участвовало много криминальной элиты.

Убийство Калины до 1995 года оставалось нераскрытым. Выдвигались различные версии. Одна из них – конфликт с преступной группировкой из Ленинграда, другая – обвинение в том, что Калина якобы присвоил часть денег из воровского общака. Но в 1995 году в связи с арестом киллера номер один Александра Солоника убийство Калины было раскрыто, так как Солоник взял убийство на себя.

Перед тем как предать на Востряковском кладбище тело покойного земле, его товарищи провезли гроб по всем местам, где Никифоров любил бывать: по Ленинградскому проспекту, потом в центр, к кооперативному кафе, в просторечии именуемому «Три ноги» («Аист»). На убийство Калины откликнулся и набирающий силу «Коммерсантъ»: «19 января преступная Москва проводила в последний путь вора в законе Виктора Никифорова (Калину). По бандитским данным, убийцу Калины наняли коллеги не менее чем за 500 тысяч рублей.

Калина был застрелен в затылок из пистолета 14 января. По милицейской версии, так ему отомстили за убийство бандита Мансура Шелковникова из люберецкой бригады (занимающейся автомобилями иностранных марок, проститутками и наперсточниками).

Весной 1991 года Калина был задержан по подозрению в убийстве, но вскоре был отпущен (нет доказательств). Бандитские информаторы уточнили милицейскую версию. По их данным, убийство было не местью, а решением кадрового вопроса. Калина как преемник Мансура по бизнесу не устроил шефов люберецкой команды. По бандитским данным, убийство обошлось шефам не менее чем в 500 тысяч рублей (минимальная такса за устранение крупного авторитета в Москве). Источники сообщали, что смерть Калины была с удовлетворением воспринята ортодоксальной частью преступного мира. По мнению многих законников старой формации, Калина нарушал «кодекс вора в законе», например, тем, что был женат».

Вора в законе Федула отпевали в храме Воскресения Христова в Сокольниках. Пока шла служба, на Котляковском кладбище, куда должны были привезти законника, шли активные приготовления к похоронам. Молодые ребята в черном придирчиво осматривали центральную аллею, по которой вскоре пройдет траурная процессия. Кладбищенские работники, суетясь, разгоняли со служебной стоянки перед входом случайно заехавшие сюда «Волги», «Жигули» и другие машины.

Место, где должны были похоронить Федула, пройти было невозможно. Посреди центральной площади кладбища, откуда расходились в разные стороны аллеи, был разбит огромный шатер. Под тентом стояли столы, сервированные человек на пятьдесят. Возле них сновали официанты в униформе, напоминающие морских офицеров. Они проворно расставляли тарелки с различными закусками, блинами с икрой, баночки с медом. Чуть позже появились бутерброды и напитки из Черноголовки. В центре стола – утопающий в цветах портрет Федула.

Хотя основные поминки были намечены в одном из центральных ресторанов города, шатер с фуршетом был данью традиции, чтобы люди могли выпить по рюмочке за упокой души Федула.

У молодых людей, которые курсировали по главной аллее, разом зазвонили мобильные телефоны, и они словно по команде двинулись в сторону центрального входа. Нетрудно было догадаться, что подъезжает процессия с телом Федула.

Действительно, через пару минут в кладбищенские ворота медленно въехал большой черный «Кадиллак» без окон, с кожаным верхом, перед которым все почтительно расступались. За катафалком тянулась кавалькада «Мерседесов». Одних только представительских, класса от «трехсотых» до «шестисотых», было около двух десятков. Перед «Мерседесами» ехал большой черный автобус той же марки, в котором сидели мужчины провинциального вида. Это были многочисленные родственники Федула, приехавшие из глубинки, из деревни, в которой он жил до переезда в Москву.

Вскоре из «Мерседесов» вышли мужчины. В основном широкоплечие, стриженные под «ноль», в дорогих костюмах и строгих черных плащах. Почти все, несмотря на то что на улице моросил мелкий дождик, были в черных очках. В руках все держали букеты гвоздик.

Процессия остановилась около места, где было приготовлено последнее пристанище Федулу. Мужчины разбились на небольшие группы. Наступила небольшая пауза. Многие закурили и стали переговариваться между собой.

Вскоре из катафалка выгрузили черный лакированный гроб, и крепкие ребята на руках поднесли его к могиле, установили на постамент. Присутствующие встали вокруг. Первым заговорил православный священник:

– Попросим господа простить усопшему все его грехи и припомнить те добрые дела, которые он совершил…

Других речей не было. Гроб опустили в могилу. Бросив по горстке земли, присутствующие потянулись к столам.

Первым делом подняли небольшие стаканчики с налитой водкой, выпили. Чуть позже перешли к блинам с икрой.

Опять над столом повисла тишина. Пожилой мужчина поднял стакан, вышел перед столами и спокойным тихим голосом стал говорить. Все стали внимательно слушать, отдавая дань почтения говорившему.

– Достойный человек был Федул – честный, порядочный, по нашим понятиям. Как жил, так и хоронят. Со всей страны приехали с ним проститься. Это он для ментов был жулик, а для нас, – мужчина сделал паузу, смахнув медленно ползущую по щеке слезу, – сами видите… Больше говорить не могу. – Мужчина медленно вернулся на свое место, разом выпил водку.

Ребята, стоящие за столами, понимающе закивали головами и так же молчаливо выпили в память Федула.

В официальной части похорон наступил перерыв. Люди, стоящие под шатром, стали обсуждать различные деловые вопросы. Кто-то говорил о малявах, которые немедленно нужно разослать по зонам в связи со смертью Федула, кто-то начал обсуждать свои текущие проблемы. Собравшиеся время от времени посматривали по сторонам, словно ища слежку или ментов. Милиции видно не было, хотя позже оперативники, как сообщило потом РУБОП, весь день проработали на кладбище. В сводке было указано, что на похоронах присутствовали двадцать восемь воров в законе.

В тот же вечер братва установила на могиле Федула большой дубовый крест и оставила целую гору живых цветов и роскошных венков с надписями «От братьев с Урала», «От хабаровских бродяг», «От друзей из Самары», индивидуальные венки типа «Федулу от Андрея Акулы, Хобота и Тихони».

Среди провожающих Федула в последний путь у самого края стола стоял парень невысокого роста, не выше ста шестидесяти пяти сантиметров, худощавый, с короткой стрижкой, в темном костюме. Он с интересом и с большим вниманием наблюдал за центром стола, где расположились наиболее уважаемые гости.

Это был Женька Машков, старший своей бригады, состоящей из пяти человек. Федула Женька практически не знал, точнее, видел от силы два-три раза, да и то мельком. Один раз Федул приезжал к старшим, как называл Женька лидеров своей группировки – Илью Глазкова и Антона Гузеева по кличке Гузя, а второй раз Женька видел, как Федул был разводящим в конфликте с другой группировкой, так сказать, выполнял роль третейского судьи. После второй встречи Федул взял под опеку группировку, которой руководили Илья и Антон.

Хотя в прошлом Илья и Антон были выпускниками института физкультуры, самбистами и тяги к блатной романтике и криминалу у них не наблюдалось, скорее, они принадлежали к новой волне криминала – рэкетиров-спортсменов, – но знакомство с Федулом они игнорировать не стали, так как Федул был в криминальном мире личностью уважаемой и имел обширные связи. А поскольку так или иначе возникали определенные конфликты с другими группировками, Илья с Антоном часто обращались к Федулу, чтобы гасить эти конфликты.

В ресторан траурная процессия прибыла минут через сорок. Банкетный зал, отведенный для поминок Федула, стал постепенно заполняться. Столы были поставлены буквой «П». В центре, как всегда, уселись почетные гости – воры в законе, крупные авторитеты, с которыми Федул поддерживал отношения, наиболее приближенные члены различных группировок. Поскольку группировку Ильи и Антона представлял Женька со своими ребятами, выполняя одновременно функции телохранителей, то остальных членов группировки на поминках не было.

Расположившись поближе к дверям, Женька подвинул к себе тарелку. Тут же к нему наклонился Витек:

– Жека, смотри, кто напротив нас сидит!

Женька поднял глаза и увидел пять человек, так же коротко стриженных. Один из них, здоровый парень, слегка усмехнулся. Женька наклонился к Витьку и сказал:

– Не понял, что за братва?

– Морозовская бригада. Ты что, не узнал их?

– Не может быть!

– Да точно они! Я сразу вот этого толстого увидел. Это Сидор, а рядом с ним его старший – Боря Микки-Маус. Помнишь, на стрелке мы друг друга постреляли? Я даже ранил Сидора.

Женька задумался. Еще два года назад они враждовали с одной из группировок, которую создали братья Морозовы, из-за коммерсанта. Война была жестокая. Практически три месяца они гонялись друг за другом по Москве, стреляли, взрывали автомашины, обстреливали коммерческие точки друг друга. Погибло много ребят с двух сторон.

Война могла продолжаться и дальше, если бы не вмешался Федул. А затем, при таинственных обстоятельствах, братья Морозовы погибли в одной из загородных бань, так сказать, угорели. И после этого их группировку возглавили другие люди – Боря Микки-Маус и его заместитель Сидор, которые не посчитали целесообразным продолжать войну с бригадой Ильи и Антона. Так установились мирные отношения. Все это приписывалось заслугам Федула.

Женька подвинул к себе хрустальную рюмку и вспомнил про наказ Ильи, что пить нельзя. Он налил в рюмку минеральной воды без газа, тоже производства завода в Черноголовке. Отпив немного, незаметно поменял местами минералку с водкой.

Женька подумал: странная штука жизнь, еще недавно мы стреляли друг в друга, вели, можно сказать, военные действия, а сейчас сидим за одним столом, и при этом никто никому ничего не должен…

Тишину в банкетном зале нарушил все тот же пожилой мужчина. Он встал, постучал ножом по тарелке и попросил внимания. Он долго говорил о Федуле, что тот был честнейший жулик, что многим сберег жизни, что, когда они парились на зоне, Федул ничего не жалел, отдавал все до последнего, то есть был бессребреником. И хотя в последнее время Федул занимался бизнесом, деньги он не зажимал и отправлял по зонам «грев».

Затем выступил еще какой-то мужчина, который рассказывал о благотворительной деятельности Федула. После него никто не выступал.

Гости стали говорить о своем, словно забыли, что они находятся на поминках.

Тем времени Япончик начал готовить новую войну против чеченцев. Еще до своего приезда через Фрола (Фролов Сергей), лидера балашихинской оргпреступности, предложил коллегам из других группировок собраться и обсудить план новой войны с чеченцами. По сведениям из бандкругов, для начала войны нужно было два условия: «Первое – пусть милиция и КГБ развяжут нам руки, и мы очистим город за одну ночь. Второе – необходим авторитет, способный взять на себя командование боевыми действиями». Роль главнокомандующего Япончик взвалил на свои плечи. Как утверждают милиционеры, на состоявшемся летом 1992 года бандитском сходе Япончик был удостоен такой должности не только за проявленную военную инициативу, но и за то, что призвал к расширению зоны боевых действий – «вышибать врагов из всей России».

В отличие от Сильвестра (и дабы избежать утечки информации) Япончик предложил такую тактику: убивать чеченских лидеров медленно, но верно. В результате только за последний месяц неподалеку от аэропорта «Шереметьево-2» милиция с завидным постоянством находила мертвых кавказцев. Последний труп обнаружили две недели назад.

К этому времени многие группировки накопили весьма большие деньги, и их надо было куда-то вкладывать. Многие группировки открывали вещевые рынки, позже вкладывали деньги в шоу-бизнес, открывали ночные клубы и казино. Это очень престижное дело – казино в Москве открыть.

Позже, когда в Москве словно грибы стали возникать финансовые пирамиды, братва им оказывала покровительство.

Другим важным явлением в жизни столицы стали охранные структуры, сокращенно ЧОПы. Братва стала это использовать, покупая себе должность охранника с правом ношения оружия. Говорят, такая услуга стоила 5–10 тысяч долларов США. И многие лидеры и авторитеты криминальных структур стали охранниками ЧОПов.

19 октября на улице Багрицкого (Кунцево), у дома 12, семью выстрелами из автомата убит Владимир Толмачев, мастер спорта по боксу, владелец кооператива и малого предприятия «Тисе», пайщик Кунцево-банка. Толмачев убит за то, что не стал платить дань кавказцам.

20 октября в Большом Черкасском переулке (центр города) убит бизнесмен Владимир Никитин, а его друг Борис Маркин тяжело ранен; в тот же день на Стромынке, у дома 21, ранен Тургам Гамбарян. У пострадавшего нашли 50 тысяч рублей и 8000 долларов.

22 октября у метро «Юго-Западная» неизвестные ранили из автоматов четырех кавказцев и уехали на белом «Мерседесе»; на Ленинградском шоссе 26 октября четыре русских боевика из автоматов в упор расстреляли два коммерческих ларька, контролировавшихся представителями кавказских группировок.

Как видно, борьба шла с переменным успехом.

«Зураба задушили „ласточкой“. С таким названием газета „Kоммерсант“ опубликовала подробности убийства.

Тело опознать так и не удалось. На руке трупа была наколка – «Зураб». Этот человек, как выяснилось, был ранен в спину выстрелом из пистолета, после чего вывезен в Шереметьево. Там ему связали руки, на шее затянули удавку, конец которой привязали к согнутой ноге, положили на живот и оставили умирать медленной мучительной смертью. У бандитов такой способ избавления от конкурентов называется «ласточка».

Хотим обратить ваше внимание: ни одно из пяти убийств вблизи аэропорта до сих пор не раскрыто.

Милиционеры предполагают, что шереметьевские трупы – дело рук лобненской группировки, вступившей в войну в качестве авангарда. А первую разведку боем провели балашихинские, убившие четырех чеченцев в конце августа – за то, что те покусились на землю Фрола. Однако, вопреки плану Япончика, в войне пока гибнут бандиты среднего звена.

Другие группировки пока маневрируют в третьем эшелоне. Например, останкинская банда слилась с долгопрудненскими и старается не светиться в разборках. Руководство раменской команды выразило готовность поставлять боевиков. Домодедовские попросили чеченцев держаться от греха подальше, то есть не появляться на их территории (аэропорт Домодедово, Варшавский и Нагатинский техцентры). Солнцево молчит, что вполне понятно. Молчит и милиция, наблюдая за происходящим (можно считать, что выполнено и первое бандитское условие начала войны).

Кроме этого, в Москву за последнее время подтянулось несколько иногородних группировок. Некоторые начинали сотрудничать с московскими группировками, выполнять роль боевиков, киллеров или просто пушечного мяса.

С приездом бригад из периферии в столице наметился новый криминальный передел.

Пару дней ехали на поезде. Наконец – Москва. На вокзале нас встретил Вадик. Сразу же повез на съемную квартиру. В тот же вечер пошли в ресторан.

Москва потрясла меня. Вначале я даже растерялся. Город громадный, шумный, быстрый, все куда-то бегут, торопятся… Не то что наш маленький, провинциальный, спокойный городок. Там и спешить-то некуда. А тут ритм жизни просто бешеный! Очень красиво в Москве, мне город понравился безумно.

Человек, который должен был встретиться с нами, Сергей Тимофеев, небезызвестный Сильвестр, лидер ореховской группировки, уехал куда-то по делам из России, не дождавшись нас. Встреча была отложена. С другими же лидерами Вадик нам встречаться не рекомендовал.

Ждать пришлось долго. За это время мы все же попытались встретиться с членами других группировок. Надо сказать, что Москва тогда была поделена на группировки из разных районов. Это были и ореховская, солнцевская, измайловская, центр города держали таганская, бауманская группировки. На севере работала коптевская. Кроме этого, были и небольшие бригады – из Останкина, Медведкова, Сокольников.

Помимо этого, в Москве действовали и несколько группировок по национальному признаку. Это чеченцы – мы их потом звали «чехи», – грузинская, армянская, азербайджанская и ассирийская.

Были и подмосковные группировки – подольская, люберецкая, долгопрудненская, одинцовская. В Москве стали появляться такие же приезжие, как и мы, – казанские, красноярские, кемеровские, новокузнецкие. Все они находились на правах союзников, то есть никакого самостоятельного дела в Москве не имели, кроме, пожалуй, новокузнецкой. Те сразу заявили о себе как о самостоятельной структуре, никого не боящейся, пытающейся поставить под свой контроль других. Приезжали на стрелку, начинали стрелять – в общем, на крови делали свой авторитет.

Наверное, именно новокузнецкая бригада нам все очень здорово и подпортила.

Когда мы стали встречаться с солнцевскими и измайловскими, те как-то помялись, навели о нас справки. Вскрылось убийство двух воров в нашем городке… В общем, не ответили ни да, ни нет, сказали – мы подумаем…

Тогда мы с Севкой здорово приуныли. Но Севка все же верил, что в криминальной Москве и нам местечко найдется.

Тут неожиданно звонит из нашего города Димка – старший, который остался в нашей бригаде. Говорит:

– Объявился ваш третий друг…

Мы поняли – он о Сашке. Неужели Сашка бежал?!

Через четыре дня Сашка приехал в Москву. Не буду рассказывать, как мы конспиративно встречали его, как он пришел к нам на квартиру. Сидели мы целый вечер, разговаривали. Выяснили, что Сашка бежал через канализационную трубу. Он вынужден был бежать, потому что вступил в конфликт с «синими», зэками, придерживающимися воровской идеи. Они его не приняли. Драка была, крутая разборка, его должны были приговорить и завалить на следующий день. Но Сашка бежал. Теперь должен жить нелегально.

– Меня объявили в розыск, – сказал нам Сашка. – Ладно, а вы-то тут как?

Мы пожали плечами:

– Пока никак. Никаких дел нет.

– Что же так?

– Одного человека ждем, Сильвестра. Он лидер ореховской структуры, должен скоро приехать. Вадик сказал, что он нас познакомит и Сильвестр нам работу предложит.

Через два дня после приезда Сашки вернулся Сильвестр. На следующий же день мы встретились с ним.

Встреча была назначена. Явились мы туда вдвоем – Севка и я. Сашка остался на квартире – нельзя было ему показываться.

Сильвестр уже сидел за столом. Рядом с ним – парень лет тридцати пяти, высокий, с холодным взглядом. Мы подошли к ним. Вадик наc представил.

Сильвестру тоже было около тридцати пяти лет. Высокий, с короткой стрижкой, черные глаза, оттопыренные уши, проницательный взгляд. Одет был в темный костюм и черную водолазку.

Сильвестр сказал:

– Слышал я про вас, про ваши делишки. Вадик мне говорил. Кое-какие справки о вас навел. Это что же, вы с ворами проблему в своем городке решили?

Мы кивнули.

– Лихо, молодцы! Говорят, у вас еще и третий красавец есть, который с зоны лыжи сделал? – спросил Сильвестр.

Мы снова кивнули.

– А чего он-то не пришел?

– Да как-то… – Мы переглянулись.

– Ну как вам столица?

– А что Москва? Она уже вся поделена, Сергей Иванович, – обратился Севка к нему.

– Не совсем поделена, конечно, но уже все хорошие места захвачены. А что вы хотите делать?

– Мы хотели с вами работать, – осторожно начал Севка. – Мы слышали, что у вас существуют проблемы – с «чехами» и с бауманской группировкой, по поводу ночного клуба «Арлекино». Вероятно, вы понимаете, что вам на два фронта не сыграть.

– И что же вы предлагаете? – с интересом спросил Сильвестр, придвигая поближе к себе пепельницу, стоящую на столе.

– Мы беремся решить проблему с центральной группировкой по поводу «Арлекинa».

– Если мы решаем нормально, – продолжил Севка, – и у вас больше проблем по этой теме не возникает, то мы тогда хотели бы получать 50 процентов от доли этого ночного клуба в качестве крыши. Как вы понимаете, для вас это выгодное предложение. В решении проблемы вы не участвуете, всю работу делаем мы, а вы имеете свои 50 процентов. Как, Сергей Иванович, идет?

Сильвестр отодвинул пепельницу. Чувствовалось, что он думает. Потом он поднял голову кверху, помедлил и сказал:

– Я не знаю. Нужно с братвой переговорить. Дело важное, серьезное. Конечно, в вашем предложении смысл есть, но все-таки я хочу посоветоваться с братвой.

– Hу и прекрасно! – сказал Севка. – Сколько времени нужно?

– А что, вы торопитесь? – поддел Севку Сильвестр.

– Нет, мы не торопимся, но хотелось бы знать более конкретно… Нам нужна работа. А мы качественно выполняем любую работу. Поэтому, если вы не возьметесь с нами работать, то мы обратимся к другим авторитетным людям.

Я стал соображать, для чего он это сказал. Что это, шантаж или запугивание Сильвестра? Или, может быть, предостережение?

Сильвестр неопределенно пожал плечами и сказал:

– Давайте через пару дней встретимся. О месте и времени встречи сообщу через Вадика. – Сильвестр сделал жест, обозначающий окончание разговора.

Через несколько минут он встал и вышел со своим охранником. Мы остались сидеть за столиком. Я обратился к Севке:

– Зачем ты стал ему говорить про другие группировки, что мы туда обратимся? Ты что, хочешь самого Сильвестра запугать? Или шантажировать его решил?

– Погоди, – остановил меня Севка. – Не паникуй. Я все сделал правильно. Пусть знает – не возьмет нас, так к другим уйдем. А там уже, знаешь, все интересы пересекаются, кто знает… Да и потом, у него выбора нет, он согласится – ему на два фронта никак войну не вести. И «чехи» – структура серьезная, и центральная группировка тоже не лыком шита. Я узнавал про них. Это очень серьезные люди. Там вор в законе заправляет по кличке Гром. Причем он приближен к самому Отари Витальевичу Квантришвили. Слышал про такого?

– Нет, – покачал головой я.

– Ты что! Круче его не бывает!

– Он что, вор в законе?

– Он не вор в законе, но имеет очень серьезный авторитет, и с ним все группировки Москвы считаются. Поэтому это очень серьезная проблема. Смотри сам, – продолжил Севка, – я подумал, кое-что обмозговал. Если Сильвестр, при своем авторитете, при своей мощи, никак не может решить эту проблему с центральной группировкой, значит, другого выхода у него нет, только обратиться к нам. Я уверен, что через пару дней он даст согласие.

Два дня пролетели быстро. На следующую встречу с Сильвестром мы решили пойти с Сашкой. Мы надели костюмы, светлые рубашки, галстуки, чтобы выглядеть прилично и солидно, и поехали на встречу. На этот раз она была назначена в одном из ресторанов в районе Юго-Запада. Тогда мы не знали, почему Сильвестр назначил встречу именно в этом ресторане. Но позже выяснилось, что это был именно тот ресторан, с которого он начинал. Здесь он решал многие вопросы, здесь была проведена основная стрелка с «черными», где он вышел победителем.

Подъехав ровно в назначенное время, мы поднялись в зал. Сильвестр был уже там. С ним рядом сидел крепкий парень с короткой стрижкой, в темном пиджаке и темной же рубашке. Сильвестр поздоровался с нами и представил нам парня:

– Это мой заместитель, Культик.

Потом мы представили Сашку. Сильвестр внимательно на него посмотрел. Некоторое время все молчали. Потом начались разговоры на разные темы. Наконец Сильвестр приступил к главному.

– Ну что, ребята, – сказал он, – мы с братвой обсудили ваше предложение и решили так. – Он взглянул на Культика. – Мы принимаем ваше предложение по поводу клуба «Арлекин». Но мы не можем принять предложение по процентному содержанию. То есть мы предлагаем вам выполнить работу за лавэ.

Мы были удивлены таким предложением. Я посмотрел на Севку. В считаные секунды нам надо было принимать решение. Севка взглянул на меня. Я пожал плечами.

– А какая сумма? – поинтересовался Севка.

– Ну, полтинника хватит?

– Нет, Сергей Иванович, полтинник – это мало. Мы же предлагали сначала 50 процентов, а ты спускаешь на полтинник, – неожиданно перешел на «ты» Севка.

Сильвестр не обратил внимания на этот переход.

– Сколько же вы хотите? Давай до сотки прибавим, – сказал Сильвестр.

Мы пожали плечами. Выхода у нас не было – надо было соглашаться.

Уже позже, после нашего разговора, когда мы обсуждали все произошедшее втроем, мы решили, что главное в этот момент – зацепиться. Зацепиться хоть за какую-то работу, войти в контакт. А там – посмотрим. Может все измениться.

2 декабря, в день открытия в Москве VII Съезда народных депутатов России, московская милиция провела широкомасштабную операцию в мотеле «Солнечный». В тот день в ресторане мотеля справляли день рождения вора в законе Захара. На это торжество были приглашены четверо воров в законе – Петрик, Роспись, Савоська, Гога, а также такие московские авторитеты, как Сильвестр, Слива и многие другие. Всего на банкете присутствовали 80 человек. Из них 18 находились на тот момент в бегах и были объявлены в федеральный розыск.

И вот всю эту компанию в девятом часу вечера московский ОМОН берет, как говорится, в плен. Было задержано 68 человек. У двоих из них обнаружены наркотики, у одного – оружие. Правда, через несколько дней большинство из задержанных было отпущено, так как за ними не водилось никакого криминала.

Наступило 1 декабря 1992 года, день рождения Захара. Сильвестр был в приподнятом настроении. Целый день он проводил малозначительные встречи, к вечеру заехал домой переодеться. Он надел дорогой темный костюм. Мы поехали на двух машинах. Сильвестр с водителем на одной машине, а мы – сопровождение – в другой.

Мотель «Солнечный» находился в конце Варшавского шоссе, сразу за Кольцевой дорогой, стоял как бы на ее обочине. Не доезжая нескольких метров до мотеля, Сильвестр велел остановить машину. Подозвав меня, он сказал:

– Шурик, пусть ребята поймают такси и один человек возьмет «заряженную» сумочку, сядет в тачку и будет нас там ждать на всякий случай.

Я понял замысел Сильвестра. Естественно, если намечалась криминальная сходка – ведь на дне рождения у Захара будут законники и авторитеты, – являться туда вооруженным нельзя. Велика вероятность облавы. Поэтому Сильвестр сделал проверенный ход – сумку с оружием, которую постоянно возили на машине прикрытия, перекладывали в такси, водителю платили хорошие деньги, и один человек из бригады сидел с водителем в машине и ждал окончания вечера. Cумка с оружием в багажнике. В случае проверки пассажир всегда мог сказать: «Да знать я не знаю никакой сумки!» И он оставался «не при делах».

Вскоре я поймал такси. Водителем оказался молодой парень. Он очень сильно испугался, увидев нас, вероятно, почувствовал что-то неладное. Когда я положил сумку в машину, то его руки задрожали. В машину я посадил Макса. Остальные же на двух машинах подъехали к мотелю.

Мы приехали одними из первых. Перед входом стояло несколько машин. Мы поставили на стоянку машину Сильвестра и сели во вторую греться. Сильвестр прошел в мотель один. Там его уже встречали какие-то люди. Вскоре к мотелю стали подруливать иномарки. В основном это были «Мерседесы», «БМВ„, „Вольво“, иногда появлялись джипы. Всего приглашенных я насчитал около пятидесяти человек. Среди них я узнал таких авторитетнейших воров, как Роспись, Савоська, Петрик, Гога Ереванский. Почти все приглашенные приезжали на двух машинах. Вероятно, была какая-то договоренность между ними. Одна машина была с первыми лицами – с „хозяевами“, вторая – с охраной. Все ставили свои машины на стоянки. Многие из охраны выходили и, отыскав знакомую братву из других группировок, начинали дружеский разговор. Другие оставались сидеть в машине, ожидая своих «хозяев“.

Мы сидели и ждали Сильвестра. Затем подъехало еще несколько машин, из них вышли, видимо, дорогостоящие путанки, привезенные из гостиницы «Интурист» и других классных отелей. Весь разговор сразу переключился на женщин. Сначала обсуждали прибывших девчонок, потом начались воспоминания и рассказы о собственных похождениях с проститутками.

Вскоре подъехал еще один человек, опоздавший. Это был вор в законе Слива.

Я обратил внимание на то, что практически вся охрана сидела в машинах, никто не контролировал обстановку, не было никаких постов на подъезде к мотелю. Я спросил вслух:

– Что же это они делают? Даже никаких постов не поставили!

– Слушай, Шурик, да кто их тронет! – спокойно ответил Олег. – Смотри, самая крутизна из крутизны собралась!

– Но помимо братвы есть еще и менты, – сказал я.

– Да ладно! Девять часов вечера, какие менты! Небось уже все отдыхают!

Вдруг рация, лежавшая у меня в кармане, зашипела. Я нажал на кнопку и услышал голос Макса, сидевшего в такси, которое стояло недалеко от мотеля:

– Менты! Шухер!

Я быстро переключил рацию на передачу к Сильвестру. Но, как я узнал впоследствии, поскольку эта встреча проходила за массивными бетонными стенами, сигналы от рации не смогли пробиться через такой экран.

Тем временем со стороны площади, прилегающей к мотелю «Солнечный», стали подъезжать милицейские автобусы и машины, из которых выскочили люди в камуфляжной форме, в бронежилетах, с автоматами. Было ясно, что приехал ОМОН, оперативники уголовного розыска и служба безопасности.

Подъехавшие быстро блокировали все здание и всю охрану, сидящую в машинах. Я видел, как в нашу сторону бегут несколько омоновцев с автоматами. Их дула смотрели нам в лица. Они подбежали к нашей машине, схватили каждого за шиворот и стали вытаскивать из машины. Я видел, что то же самое происходило и в отношении других машин. Тем временем другая группа стремительно вбегала в «Солнечный».

Вскоре мы стояли, упершись руками в капот машины. Время от времени омоновцы с оперативниками обыскивали нас, ища оружие или наркотики, нанося удары рукоятками пистолетов или прикладами автоматов. Слава богу, что у нас ничего не было! Единственное, что меня могло компрометировать, – рация в руках. Но рация не являлась запрещенным предметом, хотя, естественно, и подлежала конфискации, так как я не имел на нее официального разрешения.

Тем временем я заметил, что возле здания началось движение. То выходили, то входили оперативники с рациями. Было нетрудно догадаться, что они принадлежали к различным ведомствам – кто к отделу по борьбе с бандитизмом МУРа, кто – к Министерству безопасности, так как они отличались друг от друга.

Вскоре к мотелю стали подъезжать другие машины, называемые «воронками», в которые стали грузить всех. Первоначально грузили авторитетов и воров в законе. Их выводили поодиночке, в наручниках. Кто-то из них был раздет – вероятно, «приняли» прямо из сауны. Затем стали грузить и братву из охраны. Я видел, что некоторых из них избивали, поскольку те «бычарились», то есть оказывали сопротивление ментам. Нас также погрузили в автозак и повезли в отделение милиции. Всех задержанных развезли по разным отделениям. Естественно, воров повезли сразу на Петровку, на допросы.

Нас привезли в какое-то отделение милиции. Я сразу догадался, что акция по задержанию воровской сходки в мотеле «Солнечный» была хорошо спланирована органами, так как в отделении нас ждали. Клетка – «обезьянник» – была свободна, там не было ни бомжей, ни пьяниц. Нас затолкали туда. Всего человек пятнадцать. В основном люди из других группировок. Сидели спокойно, молча. Потом каждого из нас стали вытаскивать на допрос. Ребята вели себя с достоинством, так как после обыска ни у кого ничего не обнаружили, каждый прекрасно понимал, что в ближайшее время он должен быть отпущен.

19 декабря газета «Советская Россия» поместила на своих страницах статью известной журналистки Ларисы Кислинской под названием «Под опекой О. В.».

«З декабря в коридорах прославленного здания на Петровке, 38, появились два известных всему нашему народу телегероя. Иосиф Давыдович Кобзон, думаю, в представлении не нуждается. Его спутник, о котором в корреспонденции „Воры в законе и их покровители“, напечатанной в „Советской России“ 28 марта сего года, я говорила как о человеке, минимум один раз в неделю дающем интервью по телевидению, после моей публикации стал появляться на голубом экране практически каждый день. Именно поэтому приятель известного певца весьма узнаваем – это президент благотворительного фонда социальной защиты спортсменов имени Льва Яшина Отари Витальевич Квантришвили (бывший президент ассоциации „XXI век“). Напомню читателям, что имена этих знаменитостей накрепко связаны у оперативников и следователей ГУВД Москвы с историей досрочного освобождения известного вора в законе Иванькова по кличке Япончик».

В 1992 году на московских улицах бандиты устроили 29 вооруженных столкновений между собой. 18 человек убито, 47 ранено. С начала текущего года группировки провели крупные разборки, в результате которых погибли 6 человек, 11 ранено. Практически все иногородние организованные преступные группировки занимаются рэкетом, однако у каждой имеется своя специфика и сферы влияния.

В результате, если за весь 1992 год было возбуждено 21 уголовное дело о похищении людей с целью выкупа, то за первые месяцы 1993-го их уже 22. Газеты тем не менее отмечают, что появление в столице отдельной структуры по борьбе с организованной преступностью внушает москвичам надежду.

Публиковалось на Вашем любимом сайте. Сегодня поговорим о криминале 90х. Для кого-то девяностые так и не закончились – эти люди и сейчас слушают ласковый май и ходят с барсетками. Для кого-то девяностые не кончились по той причине, что никак им из тюрьмы не выбраться, за шалости того десятилетия. Вот об этих персонажах подробнее:

В конце 80-х годов, кооператоры стали зарабатывать. Спекуляция стала законной и первые более-менее большие деньги принесли их обладателям более-менее большие проблемы. Криминала с СССР и так хватало, а тут всем захотелось денег по-быстрому – и чтоб не барыжить, а просто брать. Пришел рэкет. От итальянского "ricatto" - шантаж.

(Первые рэкетиры были в СССР в 1979 году. Тогда в Кисловодске собрались подпольные коммерсанты – цеховики и воры в законе, и решили. За защиту от претензий преступников, цеховик дает десятину. 10% от доходов).

Пацаны ходили в качалки и на карате. Потом шли в видеосалон – тлетворное влияние запада, через самое понятное из искусств - кинематограф, засело в головы народа.

Крепкие пацанчики, в спортивках и кожанках, стали крышевать барыг и коммерсов. А менты не ожидали такого. И статей в УК не было, и ОМОНа еще не было. А программы защиты свидетелей и сейчас нет. Вот братва и резвилась. Легенды.

1. Сергей Иванович Тимофеев и Саша Македонский. Король беспредела, Сильвестр. Орехово-Борисовский район Москвы. 1988 год, спортсмены, 18-25 лет от роду, четко поняли – работать ваще неохота. Культурист по хобби, и тракторист по профессии, Сергей Иванович Тимофеев, по кличке "Сильвестр", (типа Сталлоне), и собрал основу будущей банды. Начали с грабежей дальнобойщиков – отбирали фуры, и продавали машину и груз. На эти проценты и жили. Дальше-больше. Автоугонщики, наперсточники, рынки. Отбивали бизнес у чеченов, те тогда еще только набирали силу, а и славянам возражали робко.

Сергей Иванович Тимофеев - Сильвестр.

А к 1991 году, ореховские доросли до банковского бизнеса – 30 банков были подконтрольны Сильвестру. Драгметаллы, недвижимость, автоторговля – банда легализует себя. Нефтяной бизнес не дался – Абрамовичи и прочие первые лица страны давно ручкались с правительством страны, против которого бандота бледнела.

Дежурным киллером "Ореховских" был Александр Солоник, или, прозванный за умение стрелять с двух рук, Саша Македонский. Отлично владевший практически всеми видами оружия, Саша совершил только громких убийств 20 штук. В 1994 году при задержании убил 3 милиционеров и был ранен! Менты б добили, что ли, отморозка. Из больницы Сашу Македонского садят в "Матросскую тишину", из которой он сбежал. Первый случай за всю историю Матроски. Причем, помог ему подкупленный за 500000 долларов надзиратель, принесший веревочную лестницу, по которой он и ушел вместе с Сашей. В 1995 году киллер осел в Афинах вместе с моделью Светланой Котовой. Под именем Владимир Кысев.

Александр Солоник и Светлана Котова

Они жили на вилле, в пригороде Афин. Не бедствовали. В 1997 году в гости к Саше Македонскому заглянули московские друзья по работе в ореховской группировке - Андрей Пылев с товарищами. Вроде как они его задушили и выбросили в лес. Его подругу они разрезали на части и закопали. За это убийство Андрей Пылев получил 21 год. Но, приехавший в Грецию адвокат Солоника не опознал в убитом знаменитого киллера. И приехавшая на похороны мать Александра, после осмотра тела, улетела домой, не дождавшись похорон. За могилой никто не ухаживал и ее перенесли в общее захоронение. Есть версия, что Саша Македонский и сейчас живет в Греции. Причем, по еще одной версии, он состоял на службе в спецназе, по борьбе с преступностью. Отсюда и его навыки по стрельбе.

Настоящего убийцу убить может только самоубийство.

Но, был у ореховских первым номером все же Сильвестр. Он становится крупным бизнесменом – у него куча счетов за границей, получает израильское гражданство как Жлобинский Сергей. Все чаще сидит за кордоном, не касаясь криминальных дел, за них у него отвечал замы. В 1992 году, в банке Сильвестра размещен депозит Бориса Березовского, вхожего к Ельцину и в Кремль в то время. Однако банк не спешил возвращать деньги. Причем вскоре самого Березовского пытались подорвать в машине – водитель погиб, а сам ББ ранен. Ельцин по телевизору заявил о криминальном беспределе и деньги банк таки вернул.

Борис Ельцин был хорошим человеком. Но в девяностые выживали сильнейшие. Деньги тут были ни при чем.

В девяностые ореховские покупали бойцов, отбирали бизнес уже за пределами своего района. В группировку входит 1000 бандитов. Почти все группировки Москвы были с ними на ножах, но очковали воевать. И осенью 1994 года, на 39 году жизни, Сильвестр был взорван в своем 600 мерседесе. Группировка распадается на десяток мелких банд.

Машина, в которой разбился Сильвестр и его могила.

В последующие четыре года, при переделе бизнеса, было убито 150 бойцов. "Ореховские" просуществовали до 2002 года – в 2011 году 13 членов верхушки группировки было посажено надолго.

2. Владимир Лабоцкий. В Регионах тоже было весело. Новокузнецк, добыча, переработка угла и металла. Деньги крутятся. И в 1992 году, бывший десантник, мастер спорта по борьбе Владимир Лабоцкий организовывает однополчан на дело – взять родной город в руки. Началом было подмятие рынков и барыг – несогласных сразу же убивали, поэтому бизнес шел споро. На первые деньги банда в Англии заказала прослушивающую аппаратуру и спецсвязь. Бойцы не пили и не курили. Получали зарплату и премии. Тренировки – по графику. Вскоре банда прижала и крупный бизнес Новокузнецка. И таки взяли, в первый же год выбили конкурентов, запугали всех местных коммерсов и договорились с ментами. Фирменным стилем банды стало убийство туристическими топориками. Уже на следующий год банда перебирается в Москву, оставив Новокузнецк как сиську, постоянно спонсирующая банду.

Володя Лобоцкий.

Перед походом на Москву, Лабоцкий составил картотеку московских авторитетов, резюме подконтрольных им структур. Приобрел жилье своим быкам в одном районе. Связывались на защищенных частотах, при этом были свои кодированные слова. Армейцы, мать бы их.

На первые стрелки с московскими, Лабоцкий приходил один. Типа один. Он слушал оппонентов, потом предлагал тем оглядеться. Место встречи было окружено снайперами и автоматчиками. Так новокузнецкие покоряли Москву. Однако, сдуру, пришла в банду зависть – Лабоцкий решил, что его подсиживает его заместитель – Шкабара, он же правая рука. Лабоцкий тупо принес домой Шкабаре бомбу, однако она сработала у него в руке. Так Шкабара и возглавил банду. Дисциплина была железная. Не выполнивших задание Шкабара лично убивал. За это новокузнецких стали называть одноразовыми. Вскоре кровавый след стал полон улик и банду взяли. Доказано 60 убийств новокузнецкими. Сели все.

Девяностые. Счастье. Да такое, что проще сразу застрелиться.

3. Подольский Лучок с товарищами. Самая большая банда 90-х. 2500 бандитов в одной группировке. Из 200000 подмосковного Подольска пришла самая большая банда, целая армия, по ходу. Организовал армию бывший десантник, (опять ВДВ!), Сергей Лалакин, кличка Лучок. Причем кличку ему дали еще в школе. Ни разу не судимый, работавший мясником Лучок был мелким мошенником. Продавал возле обменников "куклы" и наперстничал. На первые же деньги он сколотил вокруг себя таких же молодых и беспринципных раздолбаев, как правило спортсменов-борцов. Они то и помогают ему вытеснять из наперсточного бизнеса конкурентов. Потом был традиционный рэкет, контроль над автобизнесом, оптовые торговцы всем, чем угодно. В банду охотно брали молодежь, заставляли качаться и хорошо платили. Так банда и стала самой большой. Вскоре под влияние самой большой банды попадают большинство районов подмосковья. Теперь уже и заводы, и банки тихо платят лучку и его кодле.

Первым серьезным отпором банде Лучка был 1992 год и уголовник по кличке псих. Он собирал вокруг себя синяков, таких же судимых, как и сам. Поэтому конфликт с Лучком был конфликтом старой и новой школ бандитизма, два мировоззрения столкнулись. Вскоре Психа нашли с отрубленной головой.

Потом еще был земляк Лучка - Коля Соболь, расстрелянный в своем мерседесе среди бела дня в центре города. Авторитет Роман, выловленный из реки. Авторитет из Москвы Губка, застреленный в своей же машине у дома.

А банда развивалась – были открыты филиалы подольских – в Уренгое и в Киеве успешно функционировали группировки Лучковских подольцев.

Однако самым ярким проектом Лучка остается финансовая пирамида "Властелин". Первые четыре месяца выплачивавшая вкладчикам по 100% в месяц, собрала с россиян около 20 млрд рублей. Примерно как и МММ. Причем с нуля выплачивались сумасшедшие суммы на месте. Есть версия, что таким образом отмылись деньги от торговли оружием и наркотиками. Ведь "Властелин" закрылся накануне чеченской войны.

Андрей ИВАНОВ

КРИМИНАЛЬНЫЕ ВОЙНЫ ИЖЕВСКА

Книга «Криминальные войны Ижевска» написана и опубликована 15 лет назад. В те годы книга пользовалась большим читательским спросом потому, что в ней рассказывалось о совсем недавних событиях, произошедших в криминальном мире, но мало известных широкому кругу жителей республики.

Ни для кого не секрет, что кроме официальной, открытой для общества жизни существует еще и жизнь тайная, в которой происходили и продолжают происходить страшные и жестокие преступления. Их можно игнорировать, закрыть глаза и делать вид, что ничего не произошло. Но от этого ничего не изменится и общество не станет чище.

Быть может, кто-то посчитает, что цикл публикаций на криминальную тематику является ничем иным, как рекламой криминалитета и воровских традиций. Либо наоборот - чрезмерной романтизацией бандитских будней. Кому-то покажется слишком жесткой, а порой и жестокой авторская манера изложения событий. Это не так. Жанр и стилистика публикуемого материала диктуют свои правила, и задача автора не столько напугать читателя или приукрасить криминалитет, сколько показать его сущность.

Разумеется, что определенная доля сарказма, а порой и цинизма присутствует в авторских текстах. Но, как говорил классик марксизма: «революцию не делают в белых перчатках». Жизнь, а тем более та, что связана с криминалом, к сожалению, диктует свои правила. И отрицать очевидное просто глупо.

Мы рассчитываем на понимание читателя при изучении этих публикаций. Мы надеемся, что все изложенное в них станет не просто развлекательным чтивом, но и послужит хоть каким-то, пусть даже самым малым, подспорьем для того, чтобы мирный обыватель, а особенно молодое поколение, были готовы к неизбежным «ударам» этого непростого мира, где все еще существует опасность стать жертвой преступных посягательств.

Для тех, кого заинтересует книга сообщаем, что автором готовится продолжение описания основных событий криминального мира республики.

Часть 1.

При всей яркости и разнообразии криминальной жизни судьба большинства ижевских воровских авторитетов сложилась одинаково: одни из них были убиты наемными киллерами, другие бесследно исчезали. Спокойная и обеспеченная старость воровскому авторитету не грозит.

Нельзя сказать, что за последние два десятилетия криминальная обстановка столицы Удмуртии прямо-таки изобиловала крутыми кровавыми разборками между воровскими авторитетами. Объясняется это отчасти тем, что Ижевск не столь уж привлекателен для крупных, масштабных российских воров в законе в качестве "кормушки". Вожделения и надежды криминалитета в большей степени обращены к Самаре, Питеру, разумеется, Москве, южным российским городам. Словом, туда, где крутятся огромные, шальные "бабки". Соседствующие Казань и Екатеринбург (столица Урала) могут похвастаться куда более обширной криминальной историей. Но и мы не лыком шиты, и наш маленький бандитский Пантеон достоин своего описания. Итак:

Февраль 1993 г. - убит Петров Александр Семенович, 1958 г.р. Бывший начальник оперотдела следственного изолятора, бывший майор внутренней службы, заместитель директора коммерческой фирмы "Казмаска". Прикрывал "спортсменов" от матерых уголовников. Расстрелян в собственном офисе из пистолета ПМ.

Лето 1993 г. - убит Мурин Олег Михайлович, 1960 г.р., Ворон. Освободился из мест заключения в конце 1992 года. Через год объявлен вором в законе. Конфликтовал с Касимом. Весной 1993 года на Ворона было организовано неудачное покушение. Расстрелян из автомата в автомобиле. Машина преследователей почти час гонялась за вором по всему городу.

1994 г. - пропал без вести Неведицын Александр Георгиевич, 1966 г.р., Лысый. Некогда входил в группировку Сироты. Считается одним из основных организаторов убийства семьи полковника Перевощикова Н. А. Освобожден за недоказанностью. В касимовской группировке занимался финансовой деятельностью, отвечал за банки, организовывал пополнение "общака". Вероятнее всего, убит. По оперативной информации - за "крысятничество". Труп не найден.

Весна 1994 г. - убит Латыпов Шамиль Юрьевич, 1959 г.р., Шамиль. Можно сказать, прародитель организованной преступности. Свою активную криминальную деятельность начал с конца 80-х годов. Лидер преступного сообщества. Конфликтовал с Касимом. Расстрелян в подъезде собственного дома.

Весна 1995 г. - убит Родионов Александр Германович, 1964 г.р. Бывший "опер" уголовного розыска. В 1989 году уволился из органов и примкнул к "спортсменам". В тот же год был арестован. Освобожден в 1992 году. Считался авторитетом среди "спортсменов". Провел несколько "акций возмездия" за убийство своего друга - майора Петрова А. С. Неудачное покушение на Родионова в аэропорту г. Ижевска. По ошибке киллеры подстрелили жителя Молдавии гражданина Видрашку. Родионов убит в офисе фирмы "ЗРВ" вместе с двумя охранниками. Киллеры загримировались под женщин, используя парики.

Август 1995 г. - исчез Ислентьев Анатолий Михайлович, 1951 г.р., Ислентий. Оказывал помощь и содействие Касиму. Летом 1995 года освободился из мест лишения свободы. Вор в законе. После освобождения слишком явно и показушно был принят и обласкан Касимом. Бесследно исчез в августе 1995 года. По одной из версий - убит. Однако до сих пор якобы дает о себе знать. Единственный из всех пропавших авторитетов. По оперативной информации, якобы проживает в Питере.

Лето 1997 г. - убит Касимов Ильдар Нуриевич, 1962 г.р., Касим. Несколько лет являлся лидером организованной преступности. Ярый враг "спортсменов". Вор в законе с 1990 года. На Касима было организовано несколько неудачных покушений. Во время одного из них он даже получил ножевое ранение. "Паджеро", за рулем которой сидел Касим, была изрешечена автоматной очередью из засады на набережной Ижевского пруда. Сам Касим и два его охранника погибли. Место захоронения Касима до сих пор не установлено.

Зима 1997 г. - убит Матвиенко Игорь Борисович, 1962 г.р., Сирота. Имел свою бригаду, курировал городские рынки. Был приговорен в результате разборок между "касимовскими" и "спортсменами". Несколько неудачных покушений на жизнь Матвиенко. В марте 1996 года машину Сироты расстреляли приезжие киллеры из подъезда дома по улице Майской. Матвиенко удалось спастись. Но ненадолго. Был убит на лестничной клетке кардиологического центра.

Лето 1999 г. - бесследно исчез Лукьянов Евгений Вячеславович, 1970 г.р., Лукьян. Бывший лидер бригады "болото". В конце 90-х коронован "вором в законе". После смерти Касима возглавил воровскую общину республики. Местонахождение до сих пор неизвестно. По оперативным данным, убит. Хотя вряд ли. Труп не обнаружен.

Лето 2000 г. - убит Горохов Николай Петрович, Горох. Лидер группировки "спортсмены". Вместе с младшим братом Виктором долгое время противостоял влиянию уголовников - "касимовских". Осенью 1996 года младший брат Гороха убит в Москве. На могиле брата Горох-старший поклялся отомстить. В ходе длительного противостояния и разборок между "спортсменами" и уголовниками верх взяли последние. Горох отошел от дел и перебрался на постоянное местожительство в Москву. Застрелен наемным убийцей неподалеку от своего подъезда.

Организованная преступность существовала всегда. Однако в том виде, какой она имеет сейчас, формироваться в Ижевске она начала в конце 80-х, с появлением и расцветом кооперативного движения. Появилась прослойка "богатеньких буратин". Жирные "овцы" с одной стороны и голодные "волки" - уголовники и рекетиры, - с другой. Стричь "овец" взялись две команды: бригада Вячеслава Горбова (Горб) при поддержке Анатолия Ислентьева (Ислентий) и бригада Шамиля Латыпова (Шамиль) при содействии Сергея Крысина (Крысик) и Анатолия Тектонова (Толясик). Первая команда была рекрутирована всевозможными "бакланами" да "гопниками", мелким ворьем, тусующимся возле пивных точек и рюмочных. Вся эта братва излишеством интеллекта не выделялась и жила по старому уркаганскому принципу: украл, выпил - в тюрьму. Уголовники чтили воровские традиции, власть презирали, но боялись, и пощипать "барыгу" для них считалось делом привычным и почти безопасным.

Команда вторая объединила представителей высших воровских каст: карманников - "щипачей" и мошенников - "фармазонов". Эти ребята деньги считать умели (и не только чужие), обладали талантом превращения копейки в полновесный рубль и поэтому быстро смекнули выгоду новой экономической политики государства. Ушлые кооператоры были наглухо обложены данью. Работать без "крыши" стало зазорно, немодно, да и просто небезопасно.

Об убийстве одного из «королей» бандитского Тольятти 90-х Владимира Биличенко (Беличенко), «посланца» Украины-криминальной в РФ, известно больше, чем о всей его жизни.

Из письма в редакцию:

«Здравствуйте, уважаемый автор рубрики ! Меня зовут Аркадий. Я аспирант Тольяттинского Гос. Университета. Давно интересуюсь зарождением оргпреступности в нашем городе. Хотел узнать, есть ли у Вас какая-либо информация (любая) о Беличенко Владимире (фамилия, возможно, пишется как Биличенко), который был уроженцем Черниговской области. Он был убит в сентябре 1992 года в г. Тольятти. Подробнее об этом происшествии можно прочесть в статье „Первая кровь Или семнадцатилетние киллеры“ (ТЛТгород.ру — городской информационный портал Тольятти). В этой же статье указано, что во время его убийства с ним находился некто Гладенький.

На вашем сайте я обнаружил . Ещё там сказано, что он (Гладенький) часто выезжал в Тольятти. С уважением, Аркадий, г. Тольятти».

Приводим статью из тольяттинской газеты (в сокращенном виде). Речь идет о криминальном переделе Тольятти, «столицы легкового автопрома СССР», в 1991-1992 годах:

«...Судя по всему, тольяттинскому рэкетирскому бомонду становится ясно, что за ним идет охота. Обстановка начинает стремительно накаляться. Потенциальные жертвы, по мере прояснения обстановки, постепенно сами перерождаются в преследователей и начинают предпринимать кое-какие ответные шаги. Гурген объявляет Агия вне закона. После такого заявления вора, пусть даже и не сильно им признаваемого, Агий увозит свою семью в Ульяновск, а сам ходит исключительно с охраной.

Руководители банды понимают, что они теперь не могут рассчитывать на эффект неожиданности и, не совершив ни одного выстрела, уже записаны в кровные враги ряда мощных городских авторитетов. Учитывая, что их позиция перестала являться большим секретом для рэкетирской верхушки и привыкнув ощущать за спиной огневую поддержку молодняка, Агий и Подарок ведут себя все наглее и уже в открытую наезжают на зоны, которые им неподконтрольны. В частности, происходит конфликт с одним из бригадиров Напарника — Никитиным, который собирает деньги с азербайджанцев, торгующих у «Автолюбителя». Агиевская братва в наглую приезжает к магазину и заявляет, что теперь дань будут собирать они. Не привыкшие к долгим дискуссиям, никитинцы тут же всаживают в Курбаленко «перо», и на разборки приезжает сам Напарник. Агий признает поражение.

Никитин собирал дань с торговцев автодеталями для Напарника

Собственно ранение Курбаленко стало первым случаем, когда не парни Агия играли чужими жизнями, а реальная угроза смерти коснулась их самих. До мальчонок, кажется, только теперь начинает доходить, что их занятия — вовсе не игра. Как следствие все более сгущающейся атмосферы в речах главарей банды, адресованных нерадивым исполнителям заказов, начинают появляться угрожающие нотки. Агий и Подарок требуют конкретных результатов.

Все чаще идут разговоры о том, что в организации завелись предатели и трусы, которые не могут нажать на курок, когда этого требуют интересы дела. И если банда хочет выжить, то от этих крыс нужно немедленно освобождаться. Лозунгом становятся слова: «Выйти из группы можно только через смерть». Игра в «киллеров» приобретает все более серьезную окраску. Перед агиевской братвой во весь рост встает проблема: или мы их — или они нас...

План покушения на Владимира Биличенко (Хохла) разрабатывается особенно долго и тщательно. Почти месяц уходит только на изучение графика жизни и привычек жертвы. Убийство Биличенко поручается боевой двойке Карпов- Ревенко, которые должны устроить засаду около дверей его квартиры. За смерть Хохла Агий обещает заплатить 100 тысяч рублей. Первый выход заканчивается ничем. Киллеры вновь не дожидаются жертвы. Подарок дает партнерам в подмогу Курбаленко и вновь посылает на задание. План немножко меняется. Ревенко и Карпов, в париках, с обрезами караулят Хохла возле лифта, а Курбаленко, стоя на запасной позиции, из пистолета Макарова и обреза должен поддержать их огнем и обеспечить отход. Итак, принеся оружие и надев возле дома Хохла парики, тройка занимает исходные рубежи. Однако, когда Хохол заходит в полутемный подъезд, Ревенко, который должен стрелять первым, его не узнает (а, может быть, делает вид, что не узнал). И Биличенко спокойно проходит мимо своих будущих убийц.

Подарок никаких объяснений более не принимает и посылает их на убийство вновь. Через несколько дней тройка с обрезами в руках звонит в 17-ю квартиру, где живет Хохол. Никого нет дома...

Поняв, что у хвастливого Карпова на убийство кишка тонка и он только мешается, Подарок отстраняет его от выполнения задания и переводит на рынок. Вся тяжесть работы «мясников» ложится на Ревенко и Курбаленко. 20 августа 1992 года киллеры, взяв обрезы шестнадцатого калибра, подходят к биличенковскому дому и видят Хохла, стоящего у машины. Они не раздумывают: делают залп, но промахиваются, попав в машину другого авторитета — Сараева.

Агий нервничает и торопит пацанов скорее закончить дело. Цена за голову Биличенко поднимается до двух миллионов рублей. 16 сентября около десяти вечера, взяв обрезы и «лимонку», наемники идут к дому Хохла, имея информацию, что тот сейчас должен ехать на какую-то стрелку. Но видят только спину Биличенко, уже идущего к машине в окружении четырех друзей (это были Рейстравой, Гладенький, Кнышенко и Кирячек). Курбаленко на ходу меняет план: он должен швырнуть в Хохла и его спутников гранату, а оставшихся в живых все вместе добивают из обрезов и пистолета.

Но прежде чем они хоть что-то успели предпринять, боевая подруга Хохла с балкона замечает парней с оружием в руках и своим криком привлекает внимание Биличенко. Испугавшись, агиевцы бегут. Вслед за ними летит биличенковская братва. Но за углом дома № 28 по улице Баныкина Ревенко и Курбаленко разворачиваются и занимают оборону. Биличенко и его парни выскакивают прямо на стволы. И киллеры из-за балкона в упор их расстреливают. Больше всего достается Биличенко. С развороченным животом его везут в Баныкинскую больницу, где под именем Кости Щербина он умирает. Дабы не привлекать внимания правоохранительных органов, верные соратники крадут его тело из морга. Хоронят Биличенко с почетом на родной самостийной Украине.

После убийства Хохла в банде царит радостное возбуждение. Ревенко и Курбаленко многократно и в мельчайших подробностях повторяют рассказ о том, как они завалили авторитета.

Все воспринимают их как героев и тоже хотят совершить какой-нибудь подвиг. Одним словом, наконец-то пацаны доказали всему миру, что они не «твари дрожащие», а настоящие суровые убийцы. Однако всеобщее «головокружение от успеха» приводит к тому, что в руководстве банды возникает разлад. Боссы начинают делить шкуру неубитого медведя. У Агия начинаются ссоры с Воронецким, судя по всему, относительно будущего их месторасположения в бандитской табели о рангах. И когда для убийства Напарника агиевцам понадобится укороченный автомат Калашникова, Воронецкий откажется его дать. В то же время стремительно разрастаются и амбиции Подарка. Понимая, что пацаны готовы идти ради него в огонь, Хорошев начинает свою собственную игру, осторожно намекая торпедам, что после убийства Напарника можно будет убрать и Агия.

Однако не внутренние конфликты на тот момент представляли для банды главную опасность. Убийство Хохла буквально потрясло весь бандитский мир Тольятти. К этому времени наиболее прозорливые авторитеты уже начинают догадываться, откуда дует ветер. Над Агием и Воронецким продолжают сгущаться тучи. За ними начинается охота.

Агий, видимо чувствуя, что в Тольятти небезопасно, уезжает в Самару. Воронецкий забирается в бронежилет. К слову сказать, опасаясь новых покушений, практически все тольяттинские авторитеты, и даже вор в законе Гурген, передвигаются не иначе как в пуленепробиваемых распашонках. Быстрое увеличение количества врагов Агия и Воронецкого, в свою очередь, объективно увеличивало и количество заказов, размещаемых у хорошевских киллеров на их отстрел. Причем отлагательства подобные мероприятия уже не ждали. Образно говоря, каждая секунда промедления работала на врага.

Впрочем, малолетние убийцы уже перешагнули барьер смерти и с ними самими ничего страшного не случалось. Это дало им уверенность, что так будет и впредь. И потому они готовы были убивать вновь...

Еще: Тольяттинская криминальная война в Википедии.

Наш комментарий

Гладенький Владимир Николаевич, 1956 года рождения, уроженец и житель города Прилуки Черниговской области, улица К. Маркса, № 68, кв. 7, ранее судимый по ст. 118 УК Украины. «Авторитет» в преступной среде города Прилуки. Имел связи и часто выезжал в Тольятти. Загранпаспорт серии 40 № 811681. В марте, апреле, августе 1990 года и в феврале 1991 года выезжал в Югославию, в октябре 1992 года — в Польшу. МВД Украины располагает дактилоскопической картой и фото этого гражданина.

«Прилукская» ОПГ имела специфику на криминальном «рынке» Украины: члены этой сплоченной ОПГ специализировались исключительно на квалифицированных автоугонах (преимущественно — иномарок) и торговле авто. «Гоняли» на продажу и продукцию АвтоВАЗа из РФ в Украину. Уже тогда работали «под заказ» и «гастролировали» в Москве, в сопредельных с Украиной Курске, Белгороде и Орле, но большей частью — в Польше, Югославии, Германии, Австрии, Чехии, Словакии и Венгрии. В частности, эта ОПГ одной из первых (если не первой) на постсоветском пространстве поставила на конвейер угон по договоренности с их владельцами престижных застрахованных иномарок из Западной Европы и реализацию их на территории СНГ.

«Прилукская» ОПГ территориально и традиционно контролировалась криминальными авторитетами из г. Чернигова.

О гр-не Владимире Биличенко (Беличенко) нам ничего не известно: возможно, на Украине у него всего лишь были «корни», и его становление как человека, бизнесмена и бандита пришлось на «тольяттинский» период его недолгой жизни.

История тольяттинского криминала

В середине 1960-х годов, в период экономического подъема и заметного повышения авторитета СССР на международной арене, правительство страны во главе с Алексеем Косыгиным принимает волевое решение. Вблизи знаменитых Жигулей в небольшом городке Ставрополь-на-Волге, был построен Волжский Автомобильный Завод (ВАЗ), известный сейчас как АвтоВАЗ . За считанные годы население Ставрополя-на-Волге возросло до 700 тысяч человек, а сам город был переименован в Тольятти , в честь итальянского коммуниста Пальмиро Тольятти .

Кровавый почин положила банда, получившая название «Агиевской». Во главе ее стали Владимир Агий и Александр Воронецкий. Еще в конце 80-х годов эта группировка прославилась тем, что попыталась отобрать у Напарника наперсточный бизнес. Это им не удалось - во время одной из разборок правая рука Вдовина Владимир Спицын обстрелял «агиевских» из обреза. Обошлось без жертв, хотя были раненые. Перессорившись со всей криминальной верхушкой Тольятти, они решили единолично захватить власть над АвтоВАЗом.

Среди расплодившихся тогда банд и шаек, промышлявших воровстом и грабежами, Агий и Воронецкий, выбрали банду Олега Хорошева по кличке «Подарок». В банду входили несколько учащихся ПТУ № 46. Банда промышляла кражами на авторынке. Агий и Воронецкий предложили Хорошеву щедрую оплату за отстрел конкурентов, и тот согласился.

Первой целью стал Напарник. Несколько точек Агия и Воронецкого стали уходить под его контроль. На Вдовина было совершено несколько покушений, но безуспешно. Следующим приговореным был Сергей Купеев по кличке «Купей», представитель целого семейного криминального клана. Однажды Агий попытался захватить одну из его фирм, но Купеев быстро разобрался с непрошеным гостем. Убить Купеева на тот момент им также не удалось.

Новой целью был избран союзник Купеева Владимир Беличенко по кличке «Хохол». Его успехи на заводе многим не давали покоя. 16 сентября 1992 года Беличенко и четверо его друзей были убиты членами банды Хорошева выстрелами из обрезов. Соратники выкрали тело Беличенко из морга и с почетом похоронили на Украине .

Убийство Хохла потрясло весь бандитский мир Тольятти. Авторитетам стало ясно, что за ними идет охота. 3 ноября 1992 года на пороге собственной квартиры был убит Сергей Купеев, правда, причастность группы Хорошева к этому делу доказать не удалось.

Узнав, что у Агия и Воронецкого есть команда киллеров, к ним обратился некто Владимир Доровских по кличке «Сивый», заказавший сразу двух криминальных авторитетов - Владимира Карапетяна по кличке «Вова Армян» и самого Александра Маслова, за то, что они перехватили у него партию ВАЗ-2106 .

13 ноября 1992 года Маслов был убит двумя выстрелами в спину около своего дома. «Агиевские», совершив это убийство, навлекли на себя гнев всего бандитского мира Тольятти. Новым главой «волговских» стал Дмитрий Рузляев по кличке «Дима Большой».

Первая бандитская война в Тольятти застала правоохранительные органы врасплох. Не хватало людей, финансирования, законодательство было устаревшее. И все-таки Прокуратура города Тольятти впервые в истории Самарской области возбудила уголовное дело по 77-й статьей УК РФ - бандитизм.

3 декабря 1992 года были арестованы все члены группы Хорошева, за исключением самого Подарка. Агий был арестован через полгода. Воронецкий же сумел скрыться, однако вскоре он был убит. Хорошев же бесследно исчез, Рузляев говорил, что в его присутствии Подарка убил Гарри Купеев, брат Сергея Купеева, ветеран войны в Афганистане, а труп сбросили в Волгу . Расследование зашло так далеко, что один из свидетелей предпочел даче показаний выброситься из окна.

Областной суд приговорил «агиевских» к длительным срокам лишения свободы. Однако Верховный суд РФ весной 1995 года оправдал «агиевских» и освободил их из-под стражи. Но оказалось, что это была не последняя инстанция. Соратники убитых тольяттинских авторитетов одного за другим убили всех бывших обвиняемых. Сивому, заказавшему Маслова, даже устроили показательную казнь, убив его на пороге Тольяттинской прокуратуры .

Агий бесследно исчез, но среди бандитов прошел слух, что убрали и его. Позднее оправдательный приговор был отменен, однако всех фигурантов дела собрать заново так и не удалось.

Война, развязанная Агием и Воронецким не затихала более года.

13 марта 1993 года около гостиницы «Волга» между «волговскими» и группировкой Игоря Сиротенко завязалась перестрелка, в которой участвовало более 70 человек, однако победу впервые в ней одержала милиция . Старший оперуполномоченный Дмитрий Огородников в одиночку сумел остановить перестрелку. Позднее все участники разборки были оправданы.

Устав от междоусобиц, бандиты перестали убивать друг друга, и в 1993 году война закончилась. Эта война была первой, но далеко не последней и не самой кровопролитной.

Вторая «Великая Рэкетирская война»

Больше всех от первой войны выиграл Напарник. Он остался единственным представителем из числа основателей тольяттинского рэкета. За глаза его стали называть «Папой». Теперь в городе без его участия не решался ни один крупный вопрос. Он приобрел политическое влияние, имел контакты с очень многими высокопоставленными лицами.

Перемирие группировки города использовали максимально эффективно, и в середине 90-х годов рэкет приобрел небывалый размах. Под контролем оказались все коммерческие структуры города и вся промышленность, включая и АвтоВАЗ. Бандиты стали настоящими хозяевами Тольятти.

9 мая 1994 года, в День Победы, получил «подарок» ветеран Афганистана Гарри Купеев. Неизвестные застрелили Гарри в его квартире. Через год будет убит и отец Сергея и Гарри Купеева Владимир Купеев, приложивший немало усилий к розыску убийц своих детей, и который также являлся лидером «купеевской» ОПГ.

Процесс криминализации ВАЗа продолжил ставленник Напарника некто Жора Сидоренков. При нем эта система достигла совершенства. Теперь практически весь сбыт шел через их руки. По самым скромным подсчетам, в те годы доходы бандитов составляли порядка 700 миллиардов рублей в год по тогдашним ценам.

Появилась и новая система мошенничества - так называемые «кидки». Под фальшивые банковские гарантии отгружались партии машин, которые распродавались бандитами, а деньги на завод не возвращались. Завод на подобных коммерческих операция только за год терял около 120 миллионов долларов.

Главный вызов Напарнику бросил уже окончательно укрепившийся в роли лидера «Волговской» ОПГ Дмитрий Рузляев. 30 мая 1994 года на автостоянке напротив КПП № 17 АвтоВАЗа произошло настоящее побоище. Сидоренков и еще один боец Напарника были убиты.

Так началась Вторая Рэкетирская война. На сей раз она расколола криминальный мир Тольятти на две половины: «Волговские» стали воевать против «Напарниковских».

Вскоре Напарник был арестован за хранение оружия. Родственники Вдовина заявили, что это происки прокурора Тольятти Радика Ягутяна. 11 июля 1994 года Ягутян был убит автоматной очередью.

Рузляев к тому времени стал членом Либерально-демократической партии России, и ему был выдан членский билет № 36835. У него были налажены контакты с Солнцевской (Москва) и Слоновской (Рязань) ОПГ.

Вскоре в Москве оперуполномоченными из Тольятти Дмитрием Огородниковым и Сергеем Дичанкиным был арестован директор одной из подконтрольных бандитам фирм Дмитрий Гребенюк по кличке «Шериф», укравший и у завода, и у бандитов около 5 миллионов долларов . Деньги и Гребенюк были доставлены ими в Тольятти.

Вскоре ОПГ Тольятти стали создавать свои бригады киллеров, или привлекать для этого иногородних. Накал боевых действий стал такой, что освободившийся Напарник ушел в подполье, так же поступили и другие тольяттинские авторитеты.

Пик пришелся на октябрь-ноябрь 1994 года, когда в день совершалось до 3 заказных убийств. Были убиты ряд крупных авторитетов «Волговских», а самим же «волговским» приходилось довольствоваться лишь отстрелом мелкой сошки. Напарник и его приближенные были для них недосягаемы.

Однако влияние Напарника на АвтоВАЗе неуклонно снижалось. Рузляева заинтересовал ГЦЗЧ (Головной Центр Запасных Частей) АвтоВАЗа, находившийся под контролем союзной Напарнику Татарской ОПГ, во главе которой стоял Шамиль Далиулов. С целью потеснить Шамиля, Рузляев внедряет на завод информаторов, которые начинают открывать милиции тайники с запчастями, что наносило серьезные финансовые удары по Напарнику. Шамиль взял на себя ведение боевых действий с «волговскими». Информаторов стали убирать. Рузляев же привлек на свою сторону начальника транспортного цеха АвтоВАЗа Юрий Болотова. Он стал раскрывать тайники. 26 октября 1994 года Болотов был убит на автобусной остановке. Убийство руководителя такого ранга всколыхнуло весь Тольятти. Под давлением милиции Шамиль и его группировка уходят в подполье. Этим воспользовался Рузляев, поставивший на ГЦЗЧ некоего Митяева. Митяев был беспощаден. Он перехватывал вывозимые запчасти и коммерческие контракты Шамиля. Однажды, когда клиент отказался ему платить, он не задумываясь дважды в него выстрелил. Клиент чудом остался жив. Митяев был приговорен. Вечером 20 ноября 1994 года он был убит.

22 февраля 1995 года киллеры Татарской ОПГ были арестованы. В 1996 году они получили от 10 до 15 лет. Это было первой победой правоохранительных органов Тольятти над криминалом.

Но Напарник недолго горевал по разгромленной группе киллеров. В тот момент его группировкой занимался оперуполномоченный Сергей Дичанкин, отличившийся вместе с Огородниковым в истории с 5 миллионами долларов. Однажды, когда возвращавшийся домой Дичанкин возвращался домой, он был смертельно ранен. Перед смертью Дичанкин застрелил своего убийцу Почекуева. Убийство Дичанкина так и не было раскрыто.

К 1996 году война затихла сама собой. Больше всех от «Второй Рэкетирской войны» пострадали сами группировки. Только убитыми они потеряли около сотни человек. Но об окончании бандитских войн в городе было еще рано.

Третья «Великая Рэкетирская война»

В 1996 году к тольяттинским следователям обратились коллеги из Рязани. они занимались делом Слоновской ОПГ , и интересовались рядом заказных убийств, совершенных в Тольятти в 1994 году. Как выяснилось, бандиты применяли тактику совершения убийств руками иногородних киллеров .

2 февраля 1997 года, когда виновность Рузляева в заказе нескольких убийств «слоновскими» была установлена, он был арестован . В кармане его куртки нашли пистолет. Задержание проводил лично Огородников.

Самарский областной суд освободил Рузляева под подписку о невыезде, и он тут же скрылся. 1 июня 1997 года он снова был арестован. Суд приговорил к 2 годам лишения свободы условно. А киллеры «Слоновской» ОПГ в конце концов получили от 10 до 15 лет. Причастность Рузляева к убийствам доказать не удалось.

К тому времени Огородникова возненавидели все городские ОПГ. На него дважды совершались покушения, однако он не только не пострадал, но и в обоих случаях задерживал киллеров. Но в третий раз в результате покушения Огородников оказался в больнице, где чудом выжил.

Вскоре началась новая война. 13 марта 1997 года у КПП завода «Волгацеммаш» был убит финансист группировки Андрей Мочалкин. 27 июля в дачном массиве «Приморский» был расстрелян Сергей Бакунов с двумя телохранителями. Нелегко приходилось и находящимся в бегах силовикам группировки Пчелину, Воробьеву и Евгению Совкову по кличке «Совок».

Вскоре в милицию пришла анонимка, что за покушением на Огородникова стоял Виктор Ковтун по кличке «Рыжий», но при задержании он был убит. Дело о покушении на Огородникова было закрыто, однако сам он был уверен, что ему мстил Рузляев.

Почти каждый день слышались выстрелы, гремели взрывы. Только за август 1997 года жертвами бандитских разборок стали боле 20 человек. Доставалось и руководству АвтоВАЗа. Был избит арматуринами директор ГЦЗЧ, предпринимались попытки давить и на других руководителями.

Тем временем в Тольятти набрала силу Чеченская ОПГ, возглавляемая Шаматом Бисултановым. Он был депутатом парламента Республики Ичкерия , и принадлежал к тейпу тогдашнего президента Чечни Аслана Масхадова . Депутатская неприкосновенность избавила его от преследования милиции, а набитая вооруженными боевиками Чечня вряд ли оставила бы его без поддержки. Но грандиозным планам Шамата положила конец специально устроенная автокатастрофа.

Вскоре правоохранительными органами была проведена общегородская операция «Циклон». Как таковые, результаты ее были небольшими. Главный ее итог - у большинства бандитов были конфискованы пропуска на АвтоВАЗ. Многие из них остались не у дел, и по городу прокатилась волна грабежей, краж, разбоев, убийств, но эту тенденцию быстро пресекли. И все же «Циклон» не смел Напарника. Сам же он распространял свое влияние на Самару и Новокуйбышевск, участвовал во всех региональных воровских «сходках» и имел голос наравне с ворами в законе.

Рузляевская группировка находилась в плачевном состоянии. Все ее лидеры либо уже лежали на кладбище, либо скрывались. Рузляеву тогда предлагали сыграть роль «ширмы», то есть чтобы он отошел от дел, и являлся флагом для остальных, но неисправимый романтик Рузляев отказался.

Так началась третья «Великая Рэкетирская война». Потрепанные «Циклоном» бандиты стали делить то, что у них еще оставалось. 13 апреля 1998 года в офис «Фонда ветеранов Афганистана» ворвались бандиты в масках, уложили всех находящихся там на пол, и, спрашивая поочередно фамилии, выборочно расстреляли некоторых. Были убиты несколько лидеров «купеевской» ОПГ во главе с братьями Юхненко. Рузляев начал искать убийц. Он был уже близок к этому, но 25 апреля 1998 года четыре киллера из автоматов расстреляли Рузляева, его водителя и охранников.

Новым главой «Волговских» стал Вадим Старцев, но уже вскоре он также был убит. Начался закат одной из самых мощных группировок страны. Новым главой «Волговских» стал Евгений Ишимов по кличке «Женя Челябинский», который был профессиональным убийцей. При нем было совершено много заказных убийств, но и Ишимов стал жертвой наемного убийцы. Не избежал той же участи и союзник «Волговских» Мирон Мокров.

В январе 1999 года был убит начальник отдела по раскрытию умышленных убийств Юрий Анищук. Киллеры, совершившие покушение на соседа Анищука, члена одной из группировок, спускались по лестнице и столкнулись с ним. Анищук попытался их задержать, но был убит.

Вскоре ВАЗ под свой контроль попытались прибрали воры в законе. Тольяттинским бандитам это не понравилось. Вскоре были убиты воры в законе Кот, Дудука, Гиви Колымский. 15 мая 2000 года был убит Владимир Карапетян по кличке «Вова Армян».

22 мая 2000 года Тольятти потрясло новое убийство милиционера. На этот раз был убит Дмитрий Огородников. Его машину расстреляли из другой машины, когда он ехал на обеденный перерыв. Машину, из которой стреляли, вскоре обнаружили сожженной на окраине города.

Новым главой «Волговской» ОПГ стал Евгений Совков по кличке «Совок». Совков, находившийся в федеральном розыске, был обнаружен в Москве. Пока его собирались арестовать, Совков и его подруга были расстреляны в Столярном переулке, у Краснопресненских бань, любимом месте отдыха московских бандитов, еще со времен видного общественного деятеля, и по совместительству вора в законе и короля московского криминала Отари Квантришвили . Даже несмотря на то, что именно здесь, буквально в нескольких шагах от места убийства Совкова, в 1994 году Квантришвили был убит выстрелом из снайперской винтовки, традиция сохранилась.

Отрабатывая окружение Совкова, тольяттинская милиция вышла на след неких двух бандитов по кличке «Уткороботы» - Сергея Иванова и Алексея Булаева. В 2001 году они были арестованы. Многие из фигурантов уголовного дела уже были мертвы. Те же, кто остался жив получили большие сроки тюремного заключения. А киллеры Сергей Иванов, Алексей Булаев, и их подельники Александр Гаранин и Сергей Сидоренко были приговорены к высшей мере наказания - пожизненному заключению .

Итоги войны

С момента осуждения членов «Волговской» ОПГ попыток проникновения криминала на АвтоВАЗ отмечено не было.

За 10 лет криминальной войны было убито свыше 500 человек. Такого размаха бандитизма еще не знал криминальный мир.

Дело получило огромный резонанс. В цикле «Криминальная Россия » целых 7 серий было посвящено истории этой криминальной войны, объединенных в фильмы «Жигулевская битва» и «Битва при Жигулях»